Константин Волков: «Как чужой тренер в родном Иркутске»

«Восточный формат»: Ваша подопечная Алена Лутковская выиграла первенство России с результатом 4,30 метров. Почему она не стала участвовать в соревнованиях ступенью выше?

Константин Волков: Во время подготовки к соревнованиям Алена травмировала ногу, и было решено, что она не будет в них участвовать. Алена уже является чемпионкой России и находится в сборной команды страны своего возраста. Она лучшая в России — ближайшие конкурентки прыгают ниже нее на 30 см. Так что мы не переживаем по поводу того, что Алена сделала некую паузу — будем готовиться к чемпионату мира, который пройдет в Донецке в конце июля. У моей спортсменки есть все шансы там участвовать.
ВФ: Вы опровергли информацию о том, что на первенстве России Алена Лутковская установила мировой рекорд в своей возрастной категории. Почему произошло это недоразумение?

К.В.: Сообщение о мировом рекорде Алены было размещено на сайте федерации по легкой атлетике; эта информация, кстати, «висит» там до сих пор. Статистика Всероссийской федерации легкой атлетики говорила, что рекорд мира — 4,25 метра. Но я сам знаю, что это не так. Алена установила новый рекорд России. А рекорд мира с 2007 года принадлежит китаянке Джан Инин — 4,46 метра, рекорд Европы у гречанки Катерины Стефаниди — 4,37 метра. Но моей воспитаннице по силам прыгнуть и выше. У нее есть потенциал, и мы можем дождаться настоящего рекорда. Во всяком случае до 1 января 2014 года она может устанавливать рекорды в этой возрастной категории как в зале, так и на стадионе.

ВФ: Другая ваша воспитанница, Людмила Еремина, заняла третье место на чемпионате России, прыгнув с результатом 4,50. Почему спортсменка не попала на чемпионат Европы?

К.В.: На тренерском совете московский тренер Светлана Абрамова, готовившая соперницу Людмилы — Анжелику Сидорову, напомнила, что для участия в чемпионате Европы результат должен входить в восьмерку лучших спортсменок Европы. Это у моей подопечной было: на иркутских соревнованиях она показала результат 4,55 метра, но этот результат по технической причине не был внесен в топ-лист Европейской федерации легкой атлетики. Поэтому тренерским советом было принято решение о «перепрыжке» между двумя спортсменками (Людмилой и Анжеликой) на чемпионате в Волгограде на молодежном первенстве России. Там Еремина прыгнула всего 4,40, проиграв Сидоровой пять сантиметров.

ВФ: Один раз вы амбициозно заявили, что Людмила Еремина может стать второй Исинбаевой или даже лучше…

К.В.: Да, это действительно так — Люда может превзойти результат двукратной олимпийской чемпионки. Пока у спортсменки есть серьезные пробелы в технике, над которыми мы уже два года активно работаем, что постепенно приносит результат. А по физическим возможностям она сейчас превосходит Елену…

ВФ: Константин, вы работаете тренером сравнительно недавно — два года. После 90-х вы были и бизнесменом, и министром по физической культуре, спорту и молодежной политике Иркутской области, и президентом федерации парусного спорта в нашем регионе. Чем было вызвано ваше возвращение к тренерской деятельности?

К.В.: У моей жены Евгении есть двоюродный брат, Кирилл Филиппов, который активно занимается спортом. У него нарушение слуха. Уже в сравнительно взрослом возрасте (сейчас ему 25 лет) он захотел попробовать прыгать с шестом и попросил меня стать его тренером. Большой успех не заставил себя долго ждать: в прошлом году Кирилл стал бронзовым призером чемпионата мира среди глухих в Торонто, а совсем недавно он занял первое место в прыжках с шестом на Чемпионате России по легкой атлетике среди лиц с нарушением слуха с результатом 4,80, повторив рекорд России в этой категории спортсменов. Когда я начал тренировать Кирилла, ко мне стали обращаться и другие спортсмены. Но главная причина, почему я решился возобновить свою тренерскую деятельность после двадцатидвухлетнего перерыва — этой мой девятилетний сын Матвей. Узнав два года назад про мои давние спортивные достижения, он буквально за руку притащил меня на стадион и заставил учить его прыгать с шестом. Сейчас Матвей уже прыгает с шестом на высоту два метра двадцать сантиметров.

ВФ: В прыжках с шестом провинциальные и столичные спортсмены находятся в равных условиях, или все же последним отдается предпочтение?

К.В.: Нам повезло: прыжки с шестом — объективный вид спорта. Прыгнул выше всех — значит, выиграл. Это не художественная гимнастика, где членов сборной команды России может практически единолично назначать президент Всероссийской федерации художественной гимнастики Ирина Винер. Вообще, стоит отметить, что города, где занимаются прыжками с шестом, можно перечислить по пальцам: Иркутск, Омск, Челябинск, Волгоград, Ставрополь, Краснодар, Санкт-Петербург и Москва. Единственная сложность для иркутских шестовиков состоит в том, что мы находимся далеко от центра России и поэтому ограничены в количестве и качестве поездок на соревнования. Из областного бюджета на проживание в гостинице и питание во время сборов выделяется сумма из расчета 1200 рублей в сутки на одного спортсмена. Чтобы мои спортсмены не жили в «концлагерных» условиях, приходится доплачивать из собственного кармана.

ВФ: Вы тренируете своих воспитанниц в манеже «Байкал-Арены». Что-то изменилось здесь после того скандала, связанного с завышенной арендной платой помещений, когда в дело вмешался сам губернатор Сергей Ерощенко?

К.В.: Спортивный комплекс «Байкал-Арена» — федеральный объект, находящийся в управлении Иркутского колледжа физической культуры. В теории директор колледжа должен иметь крайне ограниченные полномочия в части регулирования расценок на аренду комплекса. Я вообще думаю, что члены сборной России, каковыми являются и Кирилл Филиппов, и Алена Лутковская, и Людмила Еремина, в праве заниматься здесь без ограничений. Об этом говорил и Сергей Ерощенко. Но пока я вынужден платить по 200-300 рублей за час тренировки во внеурочное, по мнению управляющих комплекса, время. Для восстановления Алены после травмы ей нужно заниматься на специальных тренажерах. Они имеются в «Байкал-Арене» в тренажерном зале, но за их использование нужно опять же доставать купюры. В других регионах дела обстоят гораздо лучше, чем у нас. Приведу пример — у нас с одной моей ученицей возникла необходимость провести тренировку в легкоатлетическом манеже Пензы во внеурочное время. Два часа занятий в зале обошлись мне всего в 25 рублей, и это с учетом того, что я иногородний, а не «свой» тренер. Почему-то в «Байкал-Арене» у нас есть ограничения по времени, а ведь тренировочный процесс подчинен строгой методике — перед выездом на соревнования в европейскую часть страны, например, нужны очень поздние тренировки, а дирекция комплекса требует от нас строгого соблюдения утвержденного расписания, которое не может предусмотреть всех нюансов подготовки. Или проблема, которая, уверен, возникнет летом. В случае непогоды технические тренировки мы будем вынуждены переносить под крышу — а там аренда не оплачена. В лучшем случае придется платить из своего кармана, а в худшем — нас просто туда не пустят.

ВФ: В одном из интервью вы сказали, что ни за что бы не хотели поехать смотреть Олимпиаду в Сочи. Почему так категорично?

К.В.: Недавно была обнародована информация, что на деньги, которые уже на данный момент вложены в Олимпиаду, можно было бы в абсолютно каждом российском городе построить по три спортивных сооружения — бассейн, крытый каток и физкультурно-оздоровительный комплекс, а также обеспечить всех юных спортсменов необходимым инвентарем. Пройдет Олимпиада, и никому эти спортивные сооружения не будут нужны — кто будет в субтропиках кататься на коньках и лыжах? Проводить зимнюю Олимпиаду в Сочи — то же самое, что летнюю проводить зимой в Норильске. На соревнованиях, которые пытались провести 2 февраля в Красной Поляне, было +18 градусов при полном отсутствии снега. Можно представить, сколько дополнительных затрат понадобится для изготовления и привоза туда снега в будущем году.

ВФ: Однажды вы также высказались насчет коррупционности антидопингового контроля. Что вы имели в виду?

К.В.: Главная проблема состоит в том, что у Всемирного антидопингового агентства (ВАДА) нет определения, что такое допинг. ВАДА считает допингом те препараты и методы, которые просто включены в список запрещенных препаратов и методов! А список составляется и дополняется неизвестно кем и по каким критериям. Таким образом, в него попадают даже общеупотребляемые препараты, например эфедрин, входящий в состав капель для носа. На соревнованиях по лыжным гонкам сейчас, к примеру, участвуют одни «астматики». Ведь препараты для лечения астмы включены в список запрещенных, поэтому здоровым — нельзя, а больным — можно. Еще один удивительный парадокс: противозачаточные препараты внесены в список только мужчин, а для женщин — нет, хотя, по мнению того же ВАДА, они оказывают стимулирующий эффект и на мужчин, и на женщин в одинаковой степени. Некоторые вещества считаются допингом в одном виде спорта, а в других — нет. И этим глупостям там нет конца.

ВФ: И как касается антидопинговая политика спортсменов? Им нельзя принимать конкретные препараты?

К.В.: Не только. Спортсмены вообще находятся вне правового поля. Комиссар антидопингового агентства может в любое время прийти к спортсмену домой, взять пробу мочи и устроить обыск. Если проверяющий заглянет в мусорное ведро и найдет там даже старую упаковку от запрещенного препарата, не говоря уже об обнаружении такого препарата в аптечке или холодильнике (даже если препарат принимал другой член семьи), федерация вида спорта, которым занимается данный спортсмен, по представлению ВАДА может дисквалифицировать его на несколько лет. Такие случаи были как в России, так и по всему миру. Причем, если в судах Европы и США спортсмены уже в массовом порядке отстаивают свои права, то в нашей стране такие случаи пока единичны, хотя счет дисквалифицированных спортсменов в год скоро пойдет на тысячи. Сейчас стремительно нарастает число случаев, когда спортсменам подсыпают запрещенные препараты в еду и напитки — очень легкий способ устранения соперника.

Нашему виду спорта, в смысле эффективности применения допингов, можно сказать, повезло. Прыжки с шестом — технически сложный вид спорта, поэтому совместить реально работающие стимуляторы с точным исполнением прыжка крайне трудно; такие эксперименты дают, как правило, обратный эффект. Так что преодолевать планку в районе 4,80 метров у женщин можно и без препаратов, считающихся допингом. Во всех же скоростно-силовых видах спорта (штанга, метания, спринт) и в циклических видах спорта достичь результатов мирового уровня без стимуляторов практически нереально, что доказывают постоянно возникающие допинговые скандалы, сотрясающие мировой спорт. Спортсмены прячутся, принимают препараты тогда, когда их невозможно поймать, отдают огромные суммы за те препараты, которые пока не внесены в список запрещенных.

ВФ: Сколько примерно денег государства выделяют на борьбу с допингом?

К.В.: Бюджет РУСАДА (Российское антидопинговое агентство) в открытом доступе не публикуется, видимо, там есть, что скрывать. Но о том, что нелегальная разработка и производство стимулирующих препаратов — это уже многомиллиардный бизнес, можно говорить смело. По известному диалектическому закону действие равно противодействию. Поэтому суммы на борьбу с этим бизнесом должны быть сопоставимы и постоянно расти. То есть за счет налогоплательщиков всего мира финансируется абсолютно бесполезная деятельность абсолютно бесполезной организации по борьбе неизвестно с чем.