Зона без опасности?

В центре внимания участников слушаний, как и следовало ожидать, оказались вопросы безопасности уранового производства. Ответить на большинство из них был призван доклад директора Лимнологического института академика Михаила Грачева. Именно этот затянувшийся больше чем на час монолог, полный любопытных фактов и доводов, стал центральным событием слушаний. Но прежде чем приступить к изложению, необходимо отметить одну важную деталь: все заключения были основаны на данных, предоставленных АЭХК, а не на собственных исследованиях сотрудников института. Хотя, как считает большинство членов общественного совета, это не должно ставить под сомнение независимость и объективность результатов анализа.

При этом основной вывод доклада был таков: «АЭХК представляет собой современное высокотехнологичное предприятие с эффективной системой охраны окружающей среды». Это утверждение подтверждал ряд интересных фактов. Во-первых, — и академик Грачев обратил на это особое внимание, — речь идет о производстве, действующем с 1957 года. За полвека комбинат ни разу не стал источником серьезной опасности для окружающей среды и населения. Более того, все эти годы шла работа по повышению безопасности предприятия, в том числе из-за секретности производства. О том, насколько эта работа была эффективна, сегодня можно судить по следующим параметрам: ежегодно АЭХК выбрасывает в воздух около 15 килограммов урана (для сравнения: выбросы всех ТЭЦ Ангарска превышают 1,1 тонны урана в год). Не сказывается деятельность комбината, по мнению ученых, и на состоянии рек Ангары и Еловки, воды которых используются для охлаждения производственного цикла. Объясняется это тем, что ни на одном из этапов процесса охлаждения вода не контактирует с урановыми соединениями и другими вредными веществами. А потому и содержит ничтожно малое, то есть нормальное количество урана — не более 0,45-0,72 миллиграмм на литр (в реке Селенге, к примеру, его концентрация выше в два раза). Хранящиеся на специальном полигоне твердые отходы комбината также, как считают сотрудники Лимнологического института, не представляют сколько-нибудь серьезной опасности. Отсюда и общий оптимистичный вывод: «воздействие АЭХК на окружающую среду ограничивается пределами производственной территории».

Но — в первую очередь из-за необоснованности всех этих страхов, предостережений и мнений — напрашивается один парадоксальный вывод. А именно: проблема, возникшая в связи с созданием МЦОУ, вовсе не экологическая. Скорее — проблема непонимания или недостаточности знания.

Не остался без внимания и главный дискуссионный вопрос, касающийся хранения обедненного гексафторида урана (второго — помимо обогащенного урана — продукта деятельности комбината). В первую очередь участники слушаний определились с терминами: если раньше обедненный гексафторид урана считался отходами, то сегодня он рассматривается как «важный сырьевой ресурс» — дополнительный источник урана и фтора. В перспективе предполагается запустить производство по его переработке в менее химически активное, а потому гораздо более безопасное вещество — тетрафторид урана. Но это — только планы, а пока именно вопрос хранения обедненного гексафторида урана является тем камнем преткновения, о который споткнулись экологи и общественность. По заявлению же руководства АЭХК, его хранение осуществляется в соответствии с мировым и отечественным опытом и не вызывает сомнений в его безопасности. В первую очередь — химической, так как радиоактивность обедненного урана даже ниже, чем у природного.

Именно поэтому заключительный итог был следующий: резерв очистных сооружений у комбината есть, а значит наращивать объемы производства — возможно. Об этом же говорил и один из членов общественного совета, помощник генерального директора АЭХК по информационной политике Александр Тетерин. По его словам, в начале 90-х годов при переходе на новые технологии предприятие значительно сократило объемы производства. Сегодня, даже если нагрузку на комбинат увеличить вдвое, едва ли удастся достичь прежних объемов производства. Соответственно, значительно более низким остается и воздействие АЭХК на окружающую среду. При этом именно создание на базе комбината Международного центра по обогащению урана (МЦОУ), по замыслу инициаторов проекта, должно стать стимулом к развитию предприятия. В частности, МЦОУ будет заниматься формированием так называемого «портфеля заказов» на продукцию комбината. «Нам важно иметь гарантированное количество заказов на нашу продукцию, тогда мы сможем нормально планировать свою деятельность, не рисковать, закладывая инновационные процессы. Плюс решать социальные проблемы», — заявляет Александр Тетерин. И поясняет, что создание центра не скажется на профиле АЭХК — он, как и полвека назад, будет заниматься обогащением урана для нужд ядерной энергетики.

Аналогичного мнения придерживается и Алексей Лебедев, заместитель генерального директора ОАО «Техснаб­экспорт» (одной из организаций-учредителей центра). Хотя вносит он в вопрос создания МЦОУ еще и высокий гуманистический смысл, так как, с одной стороны, это способствует соблюдению требований режима нераспространения ядерного оружия, с другой — обеспечивает для всех развивающих атомную энергетику стран равный и гарантированный доступ к ядерному сырью. Что особенно актуально в эпоху так называемого «атомного ренессанса», когда все больше стран включается в процесс развития атомной энергетической отрасли.

Единственные, кого не устраивает такое обоснование необходимости создания МЦОУ, это — экологи. Они не только сомневаются в объективности выводов, представленных в докладе академика Грачева, но продолжают настаивать на крайней опасности хранения отходов уранового производства. Пугают «катастрофическими последствиями», к которым приведет расширение АЭХК, и утверждают (хотя и не подтверждают это никакими весомыми доводами), что развитие атомной энергетики ведет в тупик.

Но — в первую очередь из-за необоснованности всех этих страхов, предостережений и мнений — напрашивается один парадоксальный вывод. А именно: проблема, возникшая в связи с созданием МЦОУ, вовсе не экологическая. Скорее — проблема непонимания или недостаточности знания. Столкнувшись с ней, руководство Росатома и АЭХК выбрало, по мнению членов Общественного совета, единственный верный путь: приготовилось к диалогу (со всеми, у кого есть вопросы) и попыталось достичь максимально возможной открытости своей работы и дальнейших планов. Но, несмотря на это, как очень точно заметил академик Грачев, «предприятие как было закрытым, так и осталось закрытым».

Именно поэтому, как рассказал «ВФ» генеральный директор научно-производственной фирмы «Экопром», кандидат технических наук Сергей Александренко, сегодня очень важно провести по-настоящему независимое исследование воздействия АЭХК на окружающую среду, оценить риски в случае увеличения объемов производства и возникновения чрезвычайных ситуаций. Но этим, по его мнению, должен заниматься никак не Лимнологический институт, а специализированная квалифицированная организация.

«Тот факт, что в настоящее время АЭХК действительно не оказывает серьезного воздействия на окружающую среду, не вызывает сомнения», — считает Сергей Александренко. Вот только по-прежнему остается открытым вопрос безопасности уранового производства в будущем.