В деревне мужик все должен был уметь — и дом построить, и мотоцикл починить…

О трудолюбии и вкусе премиальной «сгущенки»

— Я сам, считай, из деревенских. Чего стесняться? Жили мы в своем доме на окраине Тайшета, на самой последней улице. Лес от дома — метров пятьсот. По грибы, по ягоды с родителями с малолетства ходили.

К труду нас с братьями с детства приучали. Отец жесткий был, не забалуешь. Хозяйство держали большое — коровы, куры, кролики… Картошки сажали по 15-20 соток. Тут не потунеядничаешь.

Кто старший — на том и ответственность. Такое было правило. А из трех братьев я — самый старший. С сестренкой у нас вообще 16 лет разницы. В общем, «разнарядку» выдавали мне. С утра родители на работу — нам задания: дров натаскать, воды, грядки полить, картошку окучить или выкопать. Возвращались они поздно. Папа трактористом был, мама одно время в торговле работала, потом вахтером. Так вот если к их возвращению что-то было не сделано, могли и посреди ночи поднять. Встаешь — и выполняешь. Помню, как-то спросонья картошку из подполья нагребал — на всю семью, на все хозяйство. Один. Вроде и обидно, но вроде и по справедливости.

Не смог организовать — отвечай за всех. Все верно. Раза два так «встрял» и понял, что с братьями тоже надо построже. Но уж если все хорошо было сделано, родители в качестве премии каждому по банке сгущенки выдавали. Вот это была радость! Наше-то поколение помнит, какая она вкусная, когда в нее кусочком хлеба макаешь.

Нужна ли строгость в воспитании? Думаю, дети должны понимать, что с них за поручения будут спрашивать. Умение брать на себя ответственность — ценное качество. Оно потом мне и в комсомоле, и в работе — да в целом по жизни — пригодилось!

Сегодня ребятишек балуют больше. Жалеют. Как бы не переработались. А как у нас было? Лет 13 — ты уже мешок с картошкой таскаешь. Подпаском ходишь за стадом. Лето — давай на сенокос с косой или граблями! И дело даже не в том, много ли от тебя пользы… Главное, чтобы со всеми вместе был, чтобы без дела не болтался.

Труд — это привычка. Никогда я никакой работы не сторонился. В 14 лет начал подрабатывать: отец, который был мастером дорожного участка, устроил меня туда в качестве разнорабочего. Мы по жаре вырубали кустарники вдоль дорог. А на них пылищи, мама не горюй. Махнул топором — все это на тебя. Как негры ходили. Непросто давались первые заработанные деньги, непросто.

А в 15 я стал в семье за хозяина. Родители разошлись. Вся мужская работа на нас с братьями легла. Я что-то вроде бригадира. Скотина, корма… Дел на селе всегда же невпроворот.

Мотоцикл, конечно, хорошее подспорье. Первый мой — ИЖ-49. Турнепс, картошку на нем возили. Сейчас у меня в музее ретромототехники такой же есть. С этой модели, собственно, музей и начался.

О роскоши, средствах передвижения и других мальчишеских увлечениях

В нашем советском детстве, не то что машина или мотоцикл, велосипед был роскошью! Но, спасибо родителям, они нам его купили. Зарплаты рублей по 70-100, но выкроили деньги. Да, приобрели один велосипед на троих, но и это было круто! На самом деле всей улицей ездили на нем. Никому же не хотелось прослыть «жадиной-говядиной».

Запчасти, бывало, на свалке искали. А потом нам пришла мысль моторчик поставить. На свалке такие агрегаты, конечно, не валялись. Мы бутылки из-под молока или вино-водочные собирали, сдавали. На накопленное моторчик купили, на велосипед установили-таки. Вот это был шик!

Чем в детстве увлекался? Гаджетов тогда, конечно, не было. Как все, носился по улице, играл с ребятами не за компьютером, а в «реале». Пробки от бутылок брали, загибали края, ставили в столбик и разбивали свинцовым самодельным битком — игра в «Чику» это называлось.

А сейчас как детей трудно на улицу выгнать? По себе знаю, какая «зараза» эти смартфоны и планшеты. Зависаю в телефоне. Стал лайки считать.

Страсть к собирательству всегда у меня была. Марки коллекционировал, вырезки из журналов. Сейчас вот образовалась коллекция — свыше 80 единиц — мототехники, автомобилей, а также самые разные предметы, напоминающие мне о моем детстве в большой стране, которая называлась Советский Союз. СССР.

Хотя я, если честно, не технарь. Люблю мотоциклы, люблю машины, экстрим, адреналин. Что как устроено, конечно, понимаю, но восстановление и ремонт — этим занимаются другие люди, которые в своем деле настоящие мастера.

В школе мне давались гуманитарные науки. Был хорошистом. По литературе стабильно пятерку получал. Читать любил. Родители порой ругались: при плохой лампочке глаза испортишь. А то и под одеялом с фонариком книжки Фенимора Купера или Джека Лондона глотал. Неудивительно, что при поступлении в школу милиции в Омске я сочинение на отлично написал.

О советской милиции, возможностях рынка и средствах на музей

Милиция нашей семье как-то часто помогала. Уважали мы эту профессию. Однажды брат вышел с магазина — мопед угнали. Но все вернули, милиционеры нашли угонщика на следующий день. Или, когда я кроликов держал, был случай. Утром прихожу — половина моих ушастых пропала. И тоже ведь нашли с милицией злодеев! Я своих кролей по приметам узнал. Я каждый день с ними возился… Родными стали.

В общем, я тоже решил получать юридическое образование в школе милиции. Конкурс был жесткий, не совсем прозрачный. Но я набрал 23 балла из 25. Собрал чемодан и отправился, парень деревенский, в большой город.

Ванной до Омска я ни разу не видел. И на самолете раньше не летал, и на поезде всего 2 раза ездил. Но в «грехи города» не увяз. За учебу взялся. Понимал, что сначала ты работаешь на зачетку, потом она на тебя.

Деревенская «закваска» очень пригодилась, умение работать руками и отвечать головой. Еще когда на первом курсе в школе милиции ремонт был, всех спросили, кто может с топором управляться? Таких оказалось немного. Меня поставили бригадиром. Потом тоже руководящих должностей не чурался, был секретарем комсомольской организации в нашем ОВД, и даже заместителем директора кирзавода. При этом я всегда сам мог, образно говоря, за топор взяться или за тряпку. Знаете, мне сейчас иногда уборщики, где-то что-то не доделав, говорят: «Это не оттирается». Правда?! В таком случае легко могу показать, что лукавят.

В деревне человек умеет все — и ремонт в доме сделать, и в движок мотоцикла или машины заглянуть. Автосервисов-то у нас практически не было.

Мое мнение: мы и войну выиграли благодаря деревенским мужикам-работягам и труженикам тыла. Война — это ведь не просто пострелять. Это каждодневная работа: окопы рыть, снаряды таскать, провиант, лошадей кормить, технику поддерживать исправной…

А сейчас что с деревней? Печально видеть покосившиеся заборы вдоль московского тракта. Вот так — случись что… Да просто хорошего шофера найти, и то проблема! Нет, ездить все умеют. А под капот заглянуть — вот тут ступор.

Не хочу идеализировать советское время. Были перегибы, были. Но все-таки воспоминания о том периоде «включают» во мне добрую ностальгию. Хотя к рыночной экономике адаптировался.

Получив диплом, я долго работал по специальности, но Перестройка открыла новые возможности. Я воспринял эти перемены и смог в них вписаться. Поколению постарше оказалось тяжелее, а во мне была коммерческая жилка. Стал заниматься извозом. «Впахивать» приходилось по 12 часов. Но мы привычные. Потом запчастями торговал. Сейчас основной бизнес — управление недвижимостью, гостиничное дело.

Бизнес приносит деньги, музейное дело — удовольствие. Кто-то хранит миллиарды на счетах или в специальных тайных квартирах. А я трачу их на то, что мне по-настоящему нравится. Интересно смотреть, как в процессе восстановления и реконструкции «оживает» история — мотоциклы, машины, мопеды… Это увлекает и затягивает.

Жена — это главный человек в жизни зрелого мужчины, воспитывает детей, создает уют и дарит любовь, семья — это тыл и крепость. Мне повезло, что у меня жена понимает и поддерживает мое увлечение, ценю и люблю, без ее помощи мне пришлось бы трудно и не достиг бы того, что есть сейчас.