Суд по громкому делу Дмитрия Матвеева может «переехать» в Красноярск

Суть в том, что независимый суд присяжных в Иркутске уже признал невиновными Дмитрия Матвеева и других фигурантов дела о якобы похищении человека. «Однако моя вознамерившаяся «отжать» многомиллионное имущество экс-супруга и ее влиятельные друзья, похоже, не оставляют попыток меня уничтожить, — говорит бизнесмен. — Пролоббирована отмена оправдательного приговора. Теперь хотят перенести суд в Красноярск, где тоже, насколько мне известно, «всё схвачено». А мне там защищать правду и добиваться справедливости будет гораздо сложнее — в силу серьезных проблем со здоровьем. Самостоятельно я передвигаться не могу. В Иркутске мой быт, средства передвижения адаптированы под потребности инвалида-колясочника 1-й группы. Я под постоянным, необходимым наблюдением доктора-невролога. Медицинского сопровождения требует и другой сложный диагноз — эпилепсия. Надо сказать, что на фоне всего происходящего беспредела эпилептические приступы участились. Организм не выдерживает стрессов».

Напомним, что здоровье Дмитрия Матвеева подрывает не только нервная обстановка вокруг. В 2018 году, когда шло следствие, инвалида почти полтора месяца держали в неприспособленном СИЗО, где тот, простите за детали, даже с унитазом и душем не мог самостоятельно управиться. Адвокат Ольга Измайлова показала документы пациента: явно не санаторный режим изолятора привел к резкому ухудшению здоровья, а именно инфекции почек, гангрене ноги и гипертонии. Это при том, что правоохранителям были предоставлены справки, четко свидетельствующие: заболевания не позволяют содержать Матвеева в изоляторе, нужна другая мера пресечения.

«Изолятор, тюрьма — с моими диагнозами человек в таких условиях вряд ли выживет, — считает Дмитрий Матвеев. — Думаю, в этом и есть конечная цель. Если меня не станет, завладеть имуществом будет легко. Насколько мне известно, бывшая жена еще до «подставы» с похищением человека пыталась меня заказать реальным киллерам. Но там не срослось, и, судя по всему, была задействована более изощренная схема. Кстати, в СИЗО меня тоже ждал профессиональный киллер, на счету которого не одно устранение влиятельных в Иркутске людей. К счастью, после полутора месяцев ада и прессинга, мне — благодаря поддержке правозащитников, общественников, Европейского суда по правам человека — удалось выбраться из изолятора. И вот сейчас я снова вынужден обратиться к общественности, к главе государства — чтобы привлечь внимание к новым обстоятельствам, в которых я вижу явные признаки коррупции в судебной системе, в правоохранительных органах. Вместо того, чтобы заниматься бизнес-проектами, ориентированными на раскрытие туристического потенциала байкальского региона, я вынужден все силы бросить на поиски справедливости и борьбы за собственную жизнь».

Поразительно, но прокурор, ходатайствующий об изменении территориальной подсудности уголовного дела, ссылается на «тенденциозное освещение» процесса в интернете. Будто бы ролики и статьи в сети склоняют к поддержке стороны защиты. Простите, но где логика? Неужели красноярской аудитории не доступны онлайн-материалы? Очень похоже на надуманный аргумент. Кроме того, раз уж мы заговорили о фоновой информации по делу Дмитрия Матвеева, прокуратуру почему-то не возмущают откровенно оскорбительные сюжеты и видео, представляющие экс-супругу Дмитрия Матвеева Татьяну Казакову «белой и пушистой», а его самого выставляющие с худшей стороны. К этим материалам у правоохранителей претензий нет? Постойте, а как же объективность?

Между тем, в Иркутске Казакова завоевала себе репутацию «акулы». За «деловую» хватку — говорят ее друзья. Деловую или криминальную? Многие помнят скандалы с бандитским контекстом, когда жесткая дама при поддержке крепких парней демонстрировала свою власть арендаторам ставшего объектом имущественного спора торгового центра «Версаль». Стоит ли удивляться свидетельствам Дмитрия Матвеева о том, как сейчас когда-то любимая женщина стремится любой ценой его «уничтожить», «упечь в камеру» и «обречь на смерть». Судя по всему, такие методы очень даже в ее характере, а связи в органах следствия есть.

«Иначе чем объяснить всё то, с чем я столкнулся? — говорит упорно обвиняемый Дмитрий Матвеев. — Следователи, прокуратура меня словно не слышат, а позиция обвинения легко принимается на веру, без убедительных аргументов. Между тем мы предоставили исчерпывающие доказательства моей невиновности. Те, кто не дружит с Казаковой и не куплен ей, то есть коллегия объективных присяжных, вынесла справедливый вердикт, оправдала всех подсудимых. Но нет, заказчица моего дела не отступается. Не может она смириться с тем, что не завладела всем, на что нацелилась».

Дмитрий Матвеев напомнил журналистам, на какие объекты распространяются хищнические аппетиты экс-супруги: «В 2015 году я уличил свою, на тот момент, жену в том, что она, пользуясь моим плохим самочувствием, подложила мне на подпись документы о передаче ей по договору дарения доли в МТЦ «Новый», который мы начали строить в 2014 году. Я понял, что отношения с этой женщиной далее невозможны, и подал на развод. Мы заключили соглашение (копия документа, предоставленного Матвеевым есть в распоряжении редакции). Мы четко прописали, какую часть имущества Татьяна должна мне передать. Но она затягивала вопрос с разделом собственности и обостряла конфликт».

Как рассказывает предприниматель, в этой ситуации госпожа Казакова сама на роль «переговорщиков» с даром силового убеждения пригласила людей из Чечни, наобещав им мифические выгоды. Ребята в какой-то момент почувствовали подвох и решили прояснить ситуацию, выслушав и вторую сторону. И вот здесь как раз на значимые позиции вышла фигура Руслана Дукина — человека на службе у Казаковой, формального владельца одного из спорных активов бывших супругов. Именно Дукина будто бы похитил Дмитрий Матвеев в июне 2018 года.

«Но версию о похищении, которую продолжают навязывать суду, опровергает видеозапись (ее несложно найти в сети), где сам Дукин рассказывает полицейским, что никто его не пленил, насильно не удерживал в моем доме, — аргументирует Матвеев. — Есть и записи камер наблюдения, подтверждающие, что Руслан неожиданно для меня самого добровольно приехал вечером ко мне на коттедж в сопровождении чеченских парней, свободно перемещался по территории. Гость был накормлен. Чувствовал себя как дома, коньяк разливал. Цель визита? Руслан понимал, что от него в нашем споре с Татьяной многое зависит и, как я понимаю, вознамерился выжать из этого обстоятельства максимум. В частности, он дважды незаконно продал нам обоим ООО «Престиж» (фирма, располагающая охотничьими угодьями в Ольхонском районе, обещанная, кстати, «переговорщикам» как награда за услуги). А мне в тот злополучный вечер Руслан Дукин пообещал (запросив за правду ещё и солидную сумму денег), что поедет в полицию и сознается в том, что Казакова толкнула его на мошенничество с фирмой. Собственно, когда он с моим водителем утром выехал в направлении отдела МВД, его и перехватили полицейские. Чтобы потом развить версию о похищении. Позже — я уверен, после встречи в участке с Казаковой — Дукин (к слову, опытный боксер, которого не так-то легко обидеть) изменил показания и стал изображать жертву. Но, заметьте, в материалах дела есть заключение судмедэксперта, согласно которому на теле Руслана повреждений нет, только незначительные следы после ДТП».

Почему присяжные заметили неувязки в показаниях Дукина и сомнительных свидетелей, а сторона обвинения продолжает упорствовать? «Потому что задача всего процесса — не в справедливом правосудии. Кому нужна правда? — говорит Дмитрий Матвеев. — Всеми способами пытались продавить обвинительный приговор, «прессовали» других фигурантов дела — чтобы они дали показания против меня как зачинщика мнимого похищения».

Слова о давлении, избиениях и угрозах сексуального насилия в «пресс-хатах» СИЗО подтверждает адвокат Ваган Акопян, представлявший в суде одного из чеченских мужчин. «Мой подзащитный на суде порезал вены, чтобы хоть как-то привлечь внимание к произволу, который творится в СИЗО. Ему вызвали скорую, перевязали руки, суд, как ни в чем не бывало, продолжился. А потом его снова отправили в изолятор», — рассказал адвокат. Сейчас он вместе с другими защитниками в этом резонансном деле, мягко говоря, удивлен переносом суда в Красноярский край: почему прокурор настаивает именно на этой территории? Правда выяснена, и она ж везде одна. Нет?

Интересное совпадение, у одного из прежних руководителей Следственного комитета по Иркутской области, в Красноярске, где он учился и трудился раньше, наверняка остались связи.

«Но врачи Матвеева категорически запрещают ему выезжать куда-то далеко, любым видом транспорта, так как это может повлечь приступ, вплоть до летального исхода», — заявили адвокаты. Подано возражение на ходатайство прокурора об изменении территориальной подсудности уголовного дела. Решение Восьмой кассационный суд общей юрисдикции будет принимать 18 мая.