Сказка в корне

Жили-были Аленушка да братец ее Иванушка, обернувшийся козликом, Баба-Яга, летающая в деревянной ступе, и маленький мальчик со странным именем Жихарка… Это герои сказки, у которой два автора — ангарский художник-скульптор Николай Максимов и… природа. Так говорит Николай, и он нисколько не лукавит: свои произведения скульптор находит среди старых пней и на стволах деревьев, угадывает созданный природой рисунок и доделывает начатое ею творение. У такого творчества есть название — корневая скульптура. Героев своей сказки Николай Максимов представил на выставке в Ангарском музее минералов. Туда наведались и корреспонденты «Восточного Формата».

Аркадий Перенов: «Я был одним из первых панков в Улан-Удэ».

А началась эта сказка много лет назад. Так давно, что автор уже и не помнит. И началом ее стало знакомство Николая Максимова с творчеством советского скульптора Степана Нефедова, больше известного под фамилией Эрьзя. Он был мастером скульптуры из дерева, и его работы вдохновили ангарского художника на создание произведений из корней деревьев и капов (наросты на деревьях, образующиеся за счет камбия). «Говорят, чтобы сделать скульптуру, достаточно взять кусок мрамора и отрубить от него лишнее. А здесь все по-другому. Здесь природа настоящий автор, а я всего лишь помощник», — признается Николай Максимов.

Каждая скульптура словно вырезана из дерева. С трудом верится, что это природа так постаралась и из обыкновенного нароста мог получиться танцующий лебедь. Но художник упрямо твердит, что он всего лишь увидел образ. На вопрос, где находит свои творения, отвечает: «Где попало. Везде. Увидишь пенек, там и смотришь. Или на сваленном дереве. Вот Жихарка. Ребята с Байкала привезли кусок капа, а я увидел в нем лицо мальчишки».

Аленушка с козликом когда-то была большим капом, наросшим на стволе старой березы. Будущую скульптуру Николай Максимов с сыном привезли на лодке домой, распилили, и уже потом художник угадал в ней героев русской народной сказки. «Обратите внимание: у нее все свое — руки, платье. И даже козленок не строганый. Я только кожуру с капа снял», — рассказывает он.

После того как в коллекции мастера появилась Аленушка, решил он, что нужен еще какой-нибудь сказочный герой. Долго ждать не пришлось — случай помог. Однажды во время рыбалки Николай увидел на берегу, на скале, маленькую сосенку. Чутье подсказывало, что из деревца может получиться что-то интересное, да жалко было растение губить. «Все глядел на сосну, глядел. Жалко. Но все-таки решился, по скале залез и, извините за выражение, срубил», — вспоминает скульптор.

Ствол с корнями стал Бабой-Ягой. Только корни превратились в волосы и руки, добавилась ступа, и еще один сказочный персонаж пополнил коллекцию мастера.

Какие-то работы создаются быстро, хватает одной недели. А вот Икара художник мастерил около года. Мифический герой запечатлен в дереве в момент своего падения, когда солнце опалило его крылья и он падал в море с криком отчаянья. И даже этот крик и боль сумел художник показать на лице Икара. Николай говорит, что скульптура эта цельная. «Я только личико сделал, а из другого капа — морскую волну», — добавляет он.

Свои творения мастер не продает, потому как нет цены ни одной из работ, ведь каждая неповторима. «Любое другое произведение можно повторить, скопировать, а такую скульптуру — нет. Испортил, сломал — все, второго не получишь, не найдешь, — говорит Николай. — Ну вот Икар. Разумеется, я его никому не отдам и не продам. Детям останется. И Аленушка тоже. Ну а Бабу-Ягу как оторвешь от Аленушки?»

Самое любимое творение — несделанное, признается автор. Это касается не только корневых скульптур, но и картин. Максимов еще и художник, он пишет картины. Тема одна — природа. Ничего иного мастер не признает, другого не любит, поскольку считает, что природа — она для всех, и каждый человек найдет в ней что-то свое. «Я, например, не видел ни у кого на стенах копии «Черного квадрата» Малевича, — размышляет скульптор. — А вы видели? Вот именно. Так что вдумайтесь — что такое авангард? А Малевич сделал черный квадрат, и нате, смотрите. И люди смотрят, гадают, пытаются что-то увидеть. Но что можно увидеть в черном куске материала? Пустое место».

Николай Максимов уже не занимается корневой скульптурой: здоровье не то, а надо много ходить по лесу, искать свои будущие произведения. Учеников и последователей у него нет, ведь научить такому творчеству нельзя. «Этому не научишь. Это само приходит», — говорит он. И если работать с деревом с помощью инструментов еще можно научить, то умение рассмотреть и угадать в обычном деревянном наросте сказочный персонаж или танцующего лебедя дано не каждому. Здесь не только талант нужен, но и богатая фантазия и воображение. «Шел я однажды по лесу, нес в рюкзаке за спиной корягу, — вспоминает художник. — А навстречу мне мужчина с женщиной и мальчишка, видимо, их сын. Ему лет восемь, не больше. Мужик и говорит: «Что это такое, что за коряга и зачем?» А мальчишка ему в ответ: «Это дяденька потом будет делать скульптурки!» Вот так вот. Взрослые не поняли, а ребенок догадался».