Сергей Левченко: «Инвестируйте в Россию! Инвестируйте в Иркутскую область!»
Сергей Левченко был не просто свидетелем небывалого рывка, он сам помогал закладывать фундамент будущих свершений. В прямом и переносном смысле. Бум великих строек губернатор вспоминает с чувством ностальгии, при этом считает, что в сегодняшних условиях есть возможность демонстрировать устойчивое развитие. Основные экономические показатели Иркутской области за последние два года подтверждают: динамика положительная.
В беседе один на один глава Иркутской области держится ровно и уверенно, он далек от образа яростного политика, сыплющего лозунгами. Губернатор из тех, кого учили мыслить стратегически, идти к цели поэтапно и помнить главное: «Работать надо». Коллеги, товарищи по партии и друзья говорят, что Сергей Левченко всегда придерживался принципа «Планирование — половина успеха».
— Сергей Георгиевич, вы начинали работать тогда, когда было принято мыслить как минимум пятилетками. Затем в стране наступил период слепой веры в то, что рынок все «разрулит». Однако очевидно, что без сбалансированного регулирования со стороны властей на всех уровнях восстановить утраченное в переломный момент, догнать и перегнать лучшие экономики мира не получится. Многие, если честно, вообще сомневаются, что российскую систему можно «прокачать», тем более изменить что-то в рамках одного региона. Вы же взялись за эту задачу два года назад. Как бы вы охарактеризовали нынешнее положение в области?
— Знаете, я — строитель. Поэтому привык измерять жизнь, оценивать какие-то ее моменты в первую очередь через призму этой отрасли. Не зря она считается локомотивом, индикатором экономики в целом.
В 28 лет, в начале 1980-х, я был назначен директором Ангарского строительно-монтажного управления треста «Красноярскстальконструкция». Это предприятие первой категории. У меня было ощущение, что я живу на строительной площадке, и пейзаж вокруг стремительно меняется. На ум приходят известные строчки: «За ночь ровно на этаж вырастает город наш». Так и было. В Иркутской области и вокруг кипела работа. Мы развивались семимильными шагами. В нашем регионе в общей сложности организовали 17 ударных всесоюзных и областных строек. Нигде больше в стране такого бума не было. Строительная отрасль переживала подъем. И наше предприятие одновременно возводило десятки объектов по всей Сибири и даже за пределами СССР.
Можно даже далеко не заглядывать. Иркутский музыкальный театр, объекты нынешней Ангарской нефтехимической компании, Усольский химфарм и химпром, ангары для иркутского аэропорта, Ново-Иркутская и другие крупные ТЭЦ, Иркутский алюминиевый завод — это отнюдь не полный перечень площадок, где трудились наши бригады.
И вдруг страна свернула на путь так называемых рыночных отношений. Появились какие-то странные люди, которые за бесценок скупали ваучеры и получали предприятия. Те самые, которые мы создавали своими руками. Большинство производств было загублено, так как жульничать было куда проще, чем по-настоящему управлять.
Тяжело было смотреть на все происходящее. Хотя я по роду своей деятельности — на посту первого секретаря Ангарского горкома КПСС — должен был, наоборот, людей вдохновлять, вселять в них уверенность, что это безобразие ненадолго. Коллектив стройуправления тогда попросил меня снова принять руководство предприятием. Кроме того, если вы помните, Борис Ельцин подписал указ «О приостановлении деятельности Коммунистической партии». И передо мной встало две задачи: отстоять и восстановить партийную организацию в регионе, а также сохранить крупное предприятие в непростой для промышленности момент.
И КПРФ мы отстояли в судах, и «Стальконструкция» до сих пор на строительном рынке. Считаю, что я с вызовами того времени справился. А позже, когда возникла возможность не просто удержать одно предприятие от краха, а сделать что-то, чтобы область получила новый импульс, новый толчок, чтобы жители увидели перспективу, я решил участвовать в выборах губернатора.
— На губернаторские выборы свою кандидатуру вы впервые выставили в 1997 году?
— Да, и через четыре года я тоже принципиально участвовал в выборной кампании. Была уверенность, что моя позиция, моя программа, мои усилия сработают на пользу области. Прямо скажу, что задача была не в кресло сесть. Не мог я равнодушно смотреть на разруху, видел возможность переломить негативные тренды. Хотя прекрасно понимал, что в отдельно взятом регионе что-то изменить будет непросто. Непросто, но все-таки реально. Два года работы нашей команды это подтверждают. Результат есть.
— Теперь, когда у вас есть возможность влиять на развитие региона, как расставили приоритеты в работе?
— Хотите, чтобы я сказал вам, что у меня на первом месте, что на втором? Часто приходится слышать от журналистов подобные вопросы о приоритетах. Но губернатор — это та должность, где все нужно держать в поле внимания, весь регион, все сферы. Я стремлюсь работать так, чтобы каждая отрасль, каждый министр чувствовал себя главным.
Вот скажите мне, что важнее — продовольственная безопасность или культура? Я должен быть уверен, что весной хозяйства выйдут на посевную, а зимой фермеры не будут забивать скот, потому что его кормить нечем. В то же время я знаю: каких бы успехов мы ни достигли в экономике, нельзя забывать о театрах, музеях и других учреждениях культуры. Ведь заработанным рублем можно по-разному распорядиться. Мне бы хотелось, чтобы жители региона имели возможность не только в торговых центрах потратить средства, но и вложить их в саморазвитие, в культурный отдых.
— Но, согласитесь, все-таки поддерживать культурную и социальную сферу проще, когда на территории области реализуются большие инвестиционные проекты. Они обеспечивают стабильный поток поступлений в бюджет. Крупные компании часто берут на себя функции социальных партнеров тех или иных муниципальных образований. Определенные надежды региона были связаны с таким механизмом, как ТОСЭР — территория опережающего социально-экономического развития создана в городе Усолье-Сибирское. Как строится работа с потенциальными инвесторами?
— Не буду лукавить. Привлечение инвесторов — процесс небыстрый. Лично меня удивляет, что многие представляют себе ТОСЭР чем-то вроде поля чудес, где без особых усилий можно найти миллиарды. Так не получится. Работать надо!
К тому же у нас сейчас по всей стране ТОСЭРы. Теряется весь смысл механизма. Получается, что везде примерно равные условия. Тогда в чем территории друг друга опережают? При таком раскладе, мы понимаем, одним статусом резидента ТОСЭР (даже со всеми вытекающими из него льготами) на территорию вряд ли кого-то «затянешь». Нужен комплекс мер. И Иркутская область в 2016 году усовершенствовала механизм поддержки инвестиционных проектов.
В регионе давно создана Корпорация развития Иркутской области. Ее капитал — 2 миллиарда рублей, выделенных из бюджета. Во что их вкладывали? Как оказалось, до 2015 года даже правовой механизм использования этих средств не был обеспечен. Подход к работе с инвесторами был пассивным — приходите, приносите, мы рассмотрим. Так далеко не продвинешься, нужно занимать активную позицию. Для этого в дополнение к уже существующей инфраструктуре поддержки инвестиционной и предпринимательской деятельности, которая включает в себя Корпорацию развития Иркутской области, Гарантийный фонд и Фонд поддержки предпринимательства, были созданы еще три новых института развития. Я говорю об Агентстве инвестиционного развития Иркутской области, региональном фонде микрокредитования и Фонде развития промышленности Иркутской области. Сейчас главная задача — заставить слаженно работать все звенья этого механизма, который мы называем «большой корпорацией».
— Можно ли связать рост в секторе обрабатывающих производств как раз с тем, что заработал региональный фонд развития промышленности?
— Я все-таки считаю, что на результат сработало именно все в комплексе. Но фонд развития промышленности — безусловно, эффективная структура. Она позволяет осуществлять заемное финансирование проектам предприятий обрабатывающей промышленности по ставке 5% годовых в размере от 20 до 100 млн рублей за счет федерального и регионального источников. При этом соотношение софинансирования 70 на 30.
— Сегодня со всех экранов нам говорят о новой индустриализации и развитии высокотехнологичных производств: хорошо, если отечественная продукция заменит импортные аналоги, еще лучше, если будет востребована за рубежом и пойдет на экспорт. А что из произведенного или придуманного в Прибайкалье лично вас по-хорошему удивило за последние год-два?
— Конечно, один из самых громких проектов — пассажирский лайнер МС-21, который делают на Иркутском авиазаводе.
Также меня впечатляет уровень производства, организованного компанией «Фармасинтез», отметившей в этом году свое двадцатилетие. За эти годы «Фармасинтез» вырос в компанию, которая развивается высокими темпами и может считаться одной из немногих, определяющих лицо отечественной фармацевтической отрасли. В этом году было открыто новое производство в Иркутске, на 2018-й запланирован запуск завода в Братске и договоренность по инвестпроекту в Усолье.
И достойных примеров у нас на самом деле много. Это и инструмент высокого уровня от «Энерпреда», продукция Ангарского завода полимеров и АНХК, машины и оборудование, изготовленное на «Усольмаше» и «Востсибмаше», а также, безусловно, продукция нашего АПК и сельхозпроизводителей. Продолжать этот список можно долго.
— Очевидно, что масштабные проекты требуют взаимодействия с федеральным центром. Насколько удается выстроить сотрудничество? Вы уже упоминали, что понимание найдено, например, в рамках работы фонда развития промышленности.
— Я считаю, что наш диалог с Москвой, общение с высшим руководством страны, с представителями Правительства строится в конструктивном ключе.
Хочу подчеркнуть, что важно понимать, с какими вопросами нужно обращаться на федеральный уровень, а что решать самим. Работает такой подход: «Мы многое сделали сами, но на этом этапе требуется поддержка, так как речь идет как раз о полномочиях федеральных структур и ведомств, давайте действовать вместе». Придерживаться такой позиции — это, по моему опыту, самая верная стратегия. Я 15 лет представлял регион в Государственной думе, плотно общался с министерствами и потому есть понимание, как работает система.
— В частности вам с Москвой удалось прийти к общей позиции по вопросу ликвидации отходов Байкальского целлюлозно-бумажного комбината.
— В рамках федеральной целевой программы «Охрана озера Байкал и социально-экономическое развитие Байкальской природной территории на 2012-2020 годы» предусмотрено выделение 6 млрд руб. на рекультивацию отходов шламоотвала БЦБК. До 2016 года практически не было движения в решении этой проблемы. Поэтому во время очередной встречи с президентом страны я заострил на этом внимание: мы оказались в ситуации, когда за оставшиеся 4 года нужно успеть сделать все, что было запланировано на 8 лет. Я предложил, чтобы функции заказчика по проекту утилизации отходов БЦБК были переданы от федерации к региону. И наши аргументы были убедительны. К нам прислушались.
Мы также были заинтересованы в том, чтобы подрядчика по этому проекту правительство назначило без конкурса. Потому что в таком вопросе цена не может быть основным определяющим фактором. Сколько найдется желающих побороться за 6 млрд? А сколько среди них может оказаться жуликов? Мы знаем много примеров, когда компании, выигрывающие тендеры, ничего толком не делают и «растворяются» вместе государственными деньгами.
В итоге в конце октября премьер-министр РФ Дмитрий Медведев подписал распоряжение об определении холдинга «Росгеология» (100%-но государственная компания) единственным исполнителем работ по ликвидации отходов ОАО «Байкальский целлюлозно-бумажный комбинат». Предприятия АО «Росгеология» обладают успешным опытом по ликвидации накопленного экологического ущерба в наиболее сложных природно-климатических условиях. Уже в середине ноября «Росгеология» и министерство природных ресурсов Иркутской области заключили госконтракт на рекультивацию отходов комбината. В настоящий момент компания совместно с Иркутским национальным исследовательским техническим университетом, который был приглашен в качестве соисполнителя, тщательно работает над технологией. Мы надеемся, что в 2018 году будет проведена вся подготовительная работа, пройдены все экспертизы и, наконец, начнется конкретная работа по реализации проекта.
— Умение убеждать и договариваться для человека на посту губернатора — важное качество. Если без ложной скромности, на чем еще основана ваша эффективная работа? Дает о себе знать партийный и управленческий опыт? В этом контексте нельзя не вспомнить, что в последнее время в регионы пришло немало молодых губернаторов. Как вы оцениваете такую тенденцию?
— Не мне судить, на чем основаны такие кадровые решения высшего руководства страны. Не думаю, что возраст — это главный критерий. Другое дело, что сложно принимать руководство новым для тебя регионом, вникать в проблемы отраслей, от которых ты раньше был далек.
Мне кажется, советская система подготовки управленческих кадров (она взята за основу и в Китае) была очень эффективной. Люди двигались по вертикали власти постепенно, накапливая опыт. Step by step, как говорят англичане.
Я сам воспитан в этой системе. Рос без отца, уехал в Красноярск, работал на стройках. Был мастером, прорабом, начальником участка и только потом, со временем, дорос до директора предприятия. По партийной линии тоже двигался постепенно. Это вполне естественно. Человек переходит на следующую степень, когда есть уверенность, что он предыдущую освоил. И учиться, вникать во что-то новое приходится постоянно.
— А жизнь научила вас быть жестким? Ведь, как любой представитель власти, губернатор должен уметь не только поощрять достойных, но и пресекать злоупотребления.
— Есть круг вопросов, по которым у меня принципиально жесткая позиция. Они, в частности, касаются природных ресурсов. Регион ими богат. Это и наше счастье, и наша беда. Долгое время усилия были направлены на то, чтобы эти ресурсы выкачать, вырубить, выловить… Считаю это неправильным. Потому мы на практике реализуем программы, направленные на то, чтобы слезть с «сырьевой иглы». Кроме того, я считаю, что бизнес, который добывает ресурсы на территории области, должен тут же их и перерабатывать. Создавать рабочие места, платить налоги. Справедливо? Справедливо.
Могу в качестве примера привести ситуацию в лесном комплексе. За два года порядка стало гораздо больше. Мы нашли способы убеждения: работаешь здесь — работай без жульничества.
— Опять сила убеждения?
— Пока не со всеми, конечно, найдено понимание. Но уже сейчас мы увидели рост доходов в бюджет. Я знаю, что цифры могут быть гораздо больше. И мы продолжим работать в этом направлении. Потенциал есть, он огромный.
— Любой губернатор, наверное, думает: «Наша область — особенная…» А в чем наша сила? На чем держится ваша личная вера в потенциал Приангарья?
— Ответ кому-то покажется банальным, но я искренне считаю, что сила — в людях. Поэтому важно уметь выстраивать отношения. Губернатор — это не только управленческая функция. Нужно уметь слышать людей, вникать в их проблемы, помогать. Даже если на первый взгляд ситуация кажется тупиковой, искать варианты.
И тогда ты можешь быть уверен, что люди ответят тебе тем же, что ты можешь и на них всегда надеяться, рассчитывать в любой ситуации. Сколько бы у меня в подчинении ни было человек — сначала 10, потом 10, 500, 1000 — я всегда понимал, как важно достучаться до человека, по-настоящему его мотивировать. Человеку нужно знать, что его ценят, уважают, прислушиваются, поощряют. И тогда он горы свернет. С такими людьми нам все по плечу.
Беседовала Ольга Брайт
