Сельхозотрасли Приангарья грозит перелом

Заразу утихомирили

— Начнем с вопроса, хоть и не касающегося подъема сельхозотрасли, но все же прогремевшего на всю страну. Какова сейчас ситуация на ферме поселка Пивовариха, где в январе массово гиб скот от пастереллеза?

— Беда сейчас утихает. Главная наша задача, чтобы очаг заболевания не распространился на домашний скот. На ферме сейчас отдельно содержатся три группы животных: здоровые, больные и отдельно канадские телята. Они абсолютно здоровы, но споры, повлиял ли их завоз на ситуацию, еще продолжаются.

По состоянию на 19 февраля, всего с момента начала заболевания крупного рогатого скота в животноводческом хозяйстве ГНУ ИНИИСХ погибло 577 голов крупного рогатого скота, в том числе 174 коровы. Из общего количества пало 505 голов крупного рогатого скота, вынужденно убито 72 головы. Сейчас реализуем план комплексных мер, прививаем животных как на фермерском хозяйстве, так и на частных подворьях. В последние дни ситуация с падежом стабилизировалась. За три дня, с 16 по 18 февраля, пала только одна корова. Массовый падеж остановлен. Погибают животные только из больной группы.

Но радоваться все равно нечему, ущерб хозяйству нанесен большой, ферма не может вывозить ни молоко, ни мясо на продажу. А ведь это было очень продуктивное предприятие, одно из лучших в регионе. В ближайшем времени будем решать вопрос поддержки и экономического восстановления предприятия.

Ловись, рыбка, по-крупному

— Восстановление рыбзаводов и рыбной отрасли в регионе — вопрос давно обсуждаемый. Насколько он актуален для Приангарья?

— Восстановление рыбзаводов актуально не только для нас, но и для страны в целом. Ведь рыбная отрасль сейчас вообще в тяжелом состоянии. Вот только несколько фактов. По данным ФГУП «Востсибрыбцентр», состояние промысловых запасов ценных пород рыб (омуль, сиг) в Иркутской области значительно сократилось. По рыбопромысловым районам Байкала (Малое море) с 2001 по 2006 год уловы снизились с 708,3 т до 254,4 т. Сейчас статистически учтенный вылов омуля оказался минимальным за весь период проведения лимитированного лова, то есть с 1987 года. Для сравнения — тогда вылавливали до 2300 тонн, в 2006 году выловили только 1140 тонн. Конечно, на это влияет отсутствие рыборазводных мероприятий. Раньше этим занимались рыбзаводы в поселке Бурдугуз на Иркутском водохранилище и в поселке Сосновка на Братском водохранилище. Сегодня они находятся в оперативном управлении ФГУП «Востсибрыбцентр» (г. Улан-Удэ), не заинтересованного в развитии предприятий. Заводы законсервированы, а их технологическое оборудование частично демонтировано. Фактически работает только ООО «НИЭП Рыборазведение» в Братске.

Местные жители к продуктовому импорту абсолютно равнодушны. При наличии на рынке аналогичной продукции предпочитают местную, произведенную в области. И это закономерно.

Сейчас мы должны восстановить деятельность рыбзаводов. Для этого необходимо провести активирование, посмотреть состояние оборудования, посчитать средства на восстановление, разработать программу «Развития рыбного хозяйства Байкальского региона». Все это реально сделать уже в этом году. И если не затягивать, то вложить надо всего несколько десятков миллионов рублей, что не так уж и много. А плюсы от таких действий очевидны — увеличение запасов ценных пород рыб приведет к укрупнению размеров квот вылова, объемов потребления рыбной продукции, налоговых поступлений, созданию рабочих мест.

Идем на перелом

— Рыбный вопрос — это ведь только часть большой региональной продовольственной политики. Что можете сказать в целом по этому серьезному направлению?

— Среди основных направлений в реализации продовольст­венной политики — создание условий для роста объемов производства сельскохозяйственной продукции и более полного обеспечения сырьем перерабатывающих предприятий, формирование технологических и экономических отношений между сельскохозяйственными товаропроизводителями, перерабатывающими предприятиями, закупочными, сбытовыми организациями. В достижении этих целей мы полагаемся в том числе на федеральную поддержку. Ведь наш регион вошел в федеральную программу развития сельского хозяйства одним из первых в стране.

Говоря проще, нам в любом случае надо развивать сельское хозяйство. То, что у нас не сельхозрегион, не отменяет того, что надо кормить людей своими качественными продуктами. Тем, что можно производить самостоятельно, а не завозить. Поэтому поставлена большая задача — развить производства в каждом районе пропорционально их возможностям. Достижения уже есть. Впервые за 15 лет мы собрали в прошлом году почти 700 тыс. тонн зерна, вышли на уровень надоев на одну корову в 3543 кг молока в год. Это явный позитивный перелом. 13 февраля в Барнауле на всероссийском сельском сходе министр отрасли Алексей Гордеев даже поставил нас в пример, отметив, что Иркутская область заметно идет вперед.

Надавить на перекупщиков

— Если все так позитивно, нельзя ли остановить рост цен на продовольствие?

— Так ведь цены зависят от очень многих факторов. Идет общий рост цен абсолютно на все. Специфика ряда производств пищевых продуктов в том, что они материало- и энергоемкие. В себестоимости продукции затраты на сырье, тепло и электроэнергию составляют до 70%. А только с начала года цены на упаковочные материалы выросли на 25-30%, на теплоэнергию — на 15%, электроэнергию — на 15%, ГСМ — на15%, ж/д перевозки — на 18%. С начала года увеличена оплата за аренду торговых площадей в фирменных магазинах местных товаропроизводителей — в среднем на 28%. В результате производители не имеют возможности сохранять цены на основные виды продовольствия.

Кроме того, на мой взгляд, цены на сельхозпродукцию раньше искусственно сдерживались, а цены на материальные ресурсы — нет. И когда вдруг произошел скачок, то люди стали сравнивать эти показатели за несколько месяцев. А если сравнить за период в несколько лет, то получится, что цены на продукты выросли на 50%, а на все остальное — на 250-300%.

Конечно, в росте цен большую роль играют посреднические структуры. У нас законодательно не запрещено килограмм продукции перепродавать бессчетное число раз и каждый раз накручивать цену. Но, как замечалось на всероссийском сельском сходе, в правительстве готовятся нормативно-правовые акты, регулирующие этот вопрос. Свою роль в росте цен играет и то, что у нас пока мало своей продукции, приходится завозить из других стран, что тоже отражается на цене.

Местная колбаса из не местного мяса

— Много ли приходится завозить из других стран и регионов мяса, овощей?

— По овощам меньше, по мясу — больше. Но это вынужденная мера. В 2007 году Иркутская область обеспечила себя овощами на 78,8%, но в связи с тем, что не все виды овощей и бахчевых выращиваются в области из-за природно-климатических условий, мы вынуждены завозить часть овощей и продовольственных бахчевых культур из-за пределов области. В том числе из стран Ближнего Зарубежья и Китая.

По мясу ситуация следующая. За 2007 год обеспеченность области мясом составила 59%. Нехватка мясных ресурсов компенсируется путем ввоза из других регионов России и из-за рубежа. Доля ввоза мяса составляет 45%. При этом большую часть завозимой продукции — до 60% — везут из соседних регионов. Остальное — из Бразилии, Аргентины. Китайского мяса очень мало. Однако на промышленную переработку направляется только 9% местного сырья и 91% — привозного. Все произведенное мясо мы съедаем сами, а значит колбаса по большей части делается из привозного сырья.

Впрочем, могу отметить, что местные жители к продуктовому импорту абсолютно равнодушны. При наличии на рынке аналогичной продукции предпочитают местную, произведенную в области. И это закономерно. Я сам лучше куплю местные овощи, чем завезенные. Другой вопрос, что продавцы часто обманывают — продают привозную продукцию под местными марками. Это, конечно, плохо, но говорит о высокой конкурентоспособности наших овощей. Следовательно, надо увеличивать производство, удовлетворять спрос. Задачи такие поставлены, подвижки в этом направлении есть. Значит, будем закреплять успехи и дальше.