Против, и точка!

Объектов первого типа — ужасающих — в городе в разы больше тех, что радуют глаз. Для решения проблемы в 2012 году мэрией Иркутска было учреждено Агентство развития памятников, в задачу которого как раз и входит восстановление деревянной архитектуры. В этом году АРПИ завершило работу над своим первым «детищем» — домом по адресу Горького, 34.

Когда-то здесь жил купец Жарников, бывший городской голова, инициатор устройства водопровода в Иркутске. До 2000 года здесь размещался детский сад, но после детей из здания перевели — объект не соответствовал дошкольному учреждению по условиям содержания. У муниципалитета на ремонт здания не было средств, и больше десятилетия дом уныло простоял невостребованным. АРПИ нашел для него инвестора, который за полтора года вернул памятник к жизни.

В доме много интересных деталей, которые удалось сохранить. Например, сцена для домашних представлений и резной потолок в гостиной. А рядом со зданием в порядок привели фонтан — мальчика, сидящего на гусе, покрыли золотой краской и добавили мозаики, восстановили беседку. Причем ее восстановлением занимались французские мастера. Теперь ходить мимо перекрестка улиц Горького и Сухэ-Батора стало приятнее. Вскоре здесь будет открыт ресторан китайской кухни «Золотой гусь».

Как оказалось, многие не разделяют оптимизма по поводу приведенного в порядок памятника. Людей, которые годами молча ходили мимо деревянной развалюхи, до глубины души задел тот факт, что здесь будет открыт китайский ресторан. Показательная в этом плане полемика прозвучала на публичной встрече мэра города Виктора Кондрашова с журналистами на прошлой неделе.

— Общественности Иркутска не понравилось, что там будет размещен китайский ресторан, — напирала представительница СМИ. — В данном случае речь идет о каком-то культовом здании, не о любом.

— Чем оно культовое? — спросил Виктор Кондрашов.

— Это памятник культуры, — упорствовала журналистка.

— У нас таких памятников сотни. Давайте тогда из 130-го квартала уберем все магазины, все рестораны…

— У нас есть традиции купеческого Иркутска.

— Купечество Иркутска, между прочим, во всех этих зданиях чем-то занималось и торговало, — напомнил мэр.

— Это все понятно! — воскликнула журналистка. — Но есть гуманитарные понятия так или иначе, а мы сейчас отодвигаем их на задний план — с этим проблема. Мы же сейчас в гуманитарной плоскости разговариваем, в гуманистической, а не в законодательной. По закону все правильно, претензий к мэрии нет. Мы все погрязли в гламуре, а рестораны все на одно лицо, туда зайти невозможно. Эта дискуссия находится в другой плоскости. Есть здания, которые иркутянам очень дороги! Должен быть гуманитарный подход к каждому памятнику.

Упор на некий требующийся гуманистический подход в итоге так и оказался единственным аргументом «против» китайского ресторана. На прямой вопрос о том, что же нужно было разместить в спорном здании, ответа так и не прозвучало.

Этот диалог был весьма показателен: критика ради критики без каких-либо логических обоснований и рациональных предложений. Критикуя — предлагай, гласит известная мудрость, но у нас люди научились только ругать. Упор на то, что здание «культовое», выглядит не убедительно: признаемся честно, мало кто из иркутян знает, кем был купец Жарников. Собственно, эту фамилию большинство горожан впервые услышали совсем недавно, когда в СМИ появились новости о завершающейся реконструкции объекта. Смущает факт открытия ресторана в памятнике архитектуры? А что еще там можно было открыть? Вариантов не так много: мини-отель, магазин, офис. И китайский ресторан — это все-таки не магазин интимных товаров, чтобы устраивать акцию протеста. Хороших китайских ресторанов в городе, кстати, осталось не так много. А деревянных пустующих развалюх, прикрытых громким словом «памятник», — сотни.