Пришел не один

— С каким видением развития ТЮЗа вы пришли?

— На мой взгляд, в ТЮЗе, как и вообще в Иркутске, упущен очень большой пласт современной драматургии. Если в других городах молодых авторов ставят достаточно активно, то в Иркутске в силу каких-то причин эта драматургия не может найти себе дорогу. Но поскольку наш театр молодежный, я ставлю себе задачу открыть для иркутян «Новую драму», современную драматургию.

— Вы имеете в виду остросоциальные пьесы, на актуальные темы, с ненормативной лексикой?

— Нет, матерщины не будет. Тут я не могу себя перебороть. Почему-то ходит такая легенда, что все современные пьесы напичканы ненормативной лексикой. Совсем нет. Я перечитал сотни пьес и могу сказать, что среди них есть просто изумительные, которые, может быть, со временем станут классикой нынешнего периода развития драматургии.

— Назовите авторов.

— Братья Дурненковы, братья Пресняковы; очень люблю пьесы Олега Богаева, которого я уже ставил на сцене драмтеатра и с нынешними выпускниками Театрального училища. Кроме того, Петр Гладилин, Елена Исаева. Я навскидку назвал пять имен, чьи пьесы у меня лежат, а есть еще много. Авторы эти почти неизвестны у нас. Но их пьесы, во-первых, профессионально написаны, а во-вторых, несут в себе боль поколения.

Проблема в том, что нынешняя молодежь немного по-другому изъясняется и смотрит на мир, нежели наше поколение. Но это не значит, что они плохие — они такие же, какими и мы были в их годы, поэтому имеет смысл поговорить с ними о серьезных вещах на их языке, посмотреть на проблемы под их углом зрения. Я помню, в молодые годы тоже входил в конфликт со старшим поколением, которому не нравилось, как я одеваюсь или разговариваю.

Если в других городах молодых авторов ставят достаточно активно, то в Иркутске в силу каких-то причин эта драматургия не может найти себе дорогу. Но поскольку наш театр молодежный, я ставлю себе задачу открыть для иркутян «Новую драму».

Есть много современных пьес, которые настолько остро и правдиво говорят о современных проблемах, что их просто боятся ставить, потому что это может вызвать скандал. Но истинный театр всегда прорывался, когда не боялся говорить на очень серьезные темы. Достаточно вспомнить «Ревизор» Гоголя, который просто взорвал театр в свое время, и император Николай сказал тогда: «Всем досталось, а мне больше всего». Точно так же и первые пьесы Вампилова все боялись ставить, потому что это скандал — советский человек не может быть таким. Поэтому мне кажется, нужно пробовать работать с современной драматургией.

— Но все-таки эти пьесы предназначены не совсем для детской аудитории, скорее это школьники выпускных классов, студенты и взрослая публика. А что с детьми младшего школьного возраста, для которых ТЮЗ тоже всегда работал?

— Что касается этой аудитории, в театре все прекрасно. Когда я пришел и стал знакомиться с репертуаром, я был просто поражен, какие хорошие в ТЮЗе есть постановки для детей. Все они, естественно, останутся в репертуаре, надо просто поддерживать эти спектакли. К сожалению, сегодня в силу финансовых причин ТЮЗ не может себе позволить каких-то ярких богатых постановок, но те, которые есть, это очень крепкие, профессиональные спектакли.

Работать на детскую аудиторию и воспитывать ее — это, наверное, самое сложное в театре. Но спектакли, которые идут на сцене ТЮЗа, отличают глубоко морально-нравственные идеи, как бы затерто это ни звучало. Маленький зритель, приходя в театр, должен для себя уяснять, пусть даже на подсознательном уровне, что хорошо, а что плохо. И театр этому должен ненавязчиво учить.

— Вы ведь пришли в театр не один, а привели с собой новых актеров?

— Да, я привел с собой своих учеников, которые учились у меня на курсе в Иркутском театральном училище на протяжении четырех лет. Мне жалко было с ними расставаться, поэтому одним из условий моего прихода в ТЮЗ было то, что вместе со мной придут мои выпускники. Это не целиком мой курс — часть ребят уехала работать в другие города, кое-кто решил попытать счастья в Москве, но 10 человек я с собой привел. Это не значит, что я буду заниматься только ими — в театре есть шикарные профессиональные артисты, и молодежь здесь очень сильная. А моим, конечно, еще нужно набирать опыт и многому учиться.

— Каковы ближайшие планы?

— До конца года я хочу перенести на сцену ТЮЗа несколько спектаклей, которые мы поставили с ребятами в процессе обучения. Это «Не в свои сани не садись» Островского и «Тринадцатая звезда» Ольшанского, которые мы, кстати, уже показывали на этой сцене, а также спектакль «Дорога вниз» по пьесе Олега Богаева, вокруг которого тоже может случиться скандал на счет того, стоит или не стоит его ставить на этой сцене. Кстати, наряду с моими воспитанниками в этих постановках будут заняты и артисты ТЮЗа, мы уже все вместе репетируем.

Ходит такая легенда, что все современные пьесы напичканы ненормативной лексикой. Совсем нет. Я перечитал сотни пьес и могу сказать, что среди них есть просто изумительные, которые, может быть, со временем станут классикой нынешнего периода развития драматургии.

И еще один спектакль мы планируем поставить до Нового года — «Поговорим о странностях любви», который будет состоять из песен, танцев, ярких отрывков, в котором будут заняты все артисты. Причем он будет мобильным и трансформируемым: если какие-то номера из него не пойдут, мы будем их заменять, вводить новые. Я уже сказал артистам, чтобы все, кто хочет в нем участвовать, предлагали свои номера.

— А что планируется на вторую половину сезона?

— После Нового года я приступаю к очень серьезной работе, которая потребует много сил — спектаклю по пьесе иркутского автора Валерия Хайрюзова «Святитель Иннокентий». Это серьезный материал о нашем митрополите Иннокентии Вениаминове. Сейчас я собираю команду, которая будет участвовать в этой постановке. Могу сказать, что в постановке будут заняты очень талантливые иркутяне, давно живущие в Москве, а самого святителя Иннокентия сыграет непрофессиональный актер. Это будет очень любопытно, во всяком случае мне кажется этот выбор удачным.

Режиссер Ксения Торская согласилась поставить в театре спектакль по Есенину, который станет подарком для любителей поэзии. Также ведутся переговоры с одним молодым режиссером из Москвы, который хотел бы поставить для старшего школьного возраста «Остров сокровищ». Мне кажется, на него должна пойти молодежь. А уже к лету я хотел приурочить к Олимпиаде свой спектакль «Олимпийки», который я ставил вместе со студентами в училище по пьесе «Звезды на утреннем небе» Александра Галина. В свое время эта пьеса, посвященная Олимпиаде-80, прошла практически по всей стране и пользовалась невероятным успехом. Мне кажется, она до сих пор не устарела, и в ней есть какие-то по-настоящему человеческие вещи, которые сегодня тоже вызывают отклик.

Кроме того, в мае следующего года мы планируем пригласить итальянского режиссера поставить на нашей сцене комедию дель арте с молодыми артистами. Мне кажется, это будет интересный опыт и для нас, и для наших зарубежных коллег.

Это ближайшая перспектива. А вообще, у меня планы расписаны на два года вперед. Если говорить о современной драматургии, то у меня в загашнике есть примерно пьес 20, каждая из которых просто алмаз. Плюс у меня есть названия из классического репертуара, да и про Вампилова забывать не надо, спектакли по пьесам которого — наша прямая обязанность, поскольку театр носит его имя.

— Что касается внутреннего устройства театра: малая сцена, театральное пространство клуба «Элегия» — все это будет сохранено?

— Да, конечно! В «Элегии» идут великолепные поэтические композиции, у которых есть свой зритель. Малая сцена тоже продолжит свою работу параллельно с основной.

— Как будет вестись работа со зрителем? Что планируете делать для привлечения аудитории?

— Эта работа уже началась. Только что я встречался с профкомом студентов Политеха, мы обсуждали, как нам завязать дружбу и, возможно, реализовать какие-то совместные проекты. То же самое и с инъязом, нархозом, госуниверситетом и так далее. Это же все наша аудитория, там масса народа, которая может ходить в наш театр.

— С драматическим театром имени Охлопкова вы не прекратили отношения?

— Нет. Я по-прежнему штатный режиссер драмы, работающий по договору. Буду продолжать там ставить, следить за своими спектаклями и играть в тех постановках, где я занят, осуществлять вводы там, где это необходимо. Сейчас мы поедем на небольшие гастроли в Архангельск. Я не могу отрезать эту пуповину, потому что в иркутской драме прошла вся моя жизнь.