Правосудие… по-иркутски

Закрытая каста с неоднозначной репутацией

Свидетельством того, что репутация иркутской Фемиды в глазах граждан является подмоченной, можно считать любопытную статистику, которую приводит пресс-служба Уполномоченного по правам человека в Иркутской области. Речь идет о количестве жалоб на действия судей и процессуальные нарушения, отправленные в наш адрес. Если в 2014 году было 53 таких жалобы, то по итогам 2015 года их число удвоилось, достигнув 109. Можно предположить, что людям не хватает ощущения справедливости от судебных процессов. Таким образом, в обществе создается ситуация, когда действия судебной системы оцениваются как законные, но не всегда справедливые.

У кандидата юридических наук Максима Орешкина есть свое объяснение подобной статистики: «Полагаю, сложившаяся ситуация такова потому, что наша судебная система работает только через определенные шаблоны. Зачастую решения принимаются в угоду конъюнктуре или заранее подводятся к ней. В таких случаях сторона судебного дела, представленная интересами чиновников или иных влиятельных лиц, априори получает преимущество. Обычные люди это хорошо понимают, а потому и разочарованы в судебной системе. Исправить это можно, если суды будут принимать решения исходя из внутренней убежденности, а не сложившейся конъюнктуры и указаний «сверху». В противном случае суды можно обвинять в политическом или ином заказе, в ангажированности».

Более резких оценок придерживается Юрий Курин: «Озвученные цифры не отражают уровня неуважения и недоверия обычных граждан по отношению к судьям. Посмотрите, что у нас происходит — каждые два-три года Иркутскую область сотрясает резонансное ДТП со смертельным исходом, виновником которого становятся высокопоставленные лица или их дети. Наказание при этом назначается просто смехотворное. Я не верю в то, будто судьи не знают, что каждое такое дело широко обсуждается людьми, что делаются определенные выводы». По мнению Юрия Курина, для того, чтобы начать процесс изменения сложившейся ситуации, необходимо реформировать существующую судебную систему. Первым шагом к этому может стать национальный орган по формированию судейского корпуса в составе правозащитников, журналистов, представителей общественности. «Только радикальные реформы позволят изменить положение вещей. Конечно, это весьма серьезный процесс, требующий изменения Конституции РФ, внесения поправок в федеральный закон «О статусе судей» и многое другое, — перечисляет Юрий Курин. — Жалко, что в нашей сегодняшней дискуссии не принимают участие представители судебной системы. Полагаю, это объясняется их высокомерием и уверенностью в собственной безнаказанности. Отчасти они правы, в России еще не было ни одного случая, чтобы какая-нибудь политическая партия приковала бы судей к позорному столбу за несправедливые решения по тому или иному делу. К тому же прозрачные и понятные демократические механизмы контроля за работой судей в нашей стране подменены другими структурами, неподконтрольными обществу».

Кандидат юридических наук Антон Фабричный в свою очередь считает, что необходимо найти причины, определяющие несовершенство отечественной судебной системы: «Если мы говорим о политическом заказе, установках «сверху» и других подобных характерных вещах, то это присуще не только России. Можно привести массу примеров политически ангажированных судебных прецедентов и в западных странах — США и Европе. Однако при этом там существуют и эффективно работают судебные стандарты, у нас же эта система далека от идеала. Судьи при принятии решений порой руководствуются факторами, являющимися для их западных «коллег» дикими. К примеру, это так называемая палочная система, при которой судья в текущем году не может вынести обвинительных приговоров меньше, чем в прошлом. В итоге федеральная судебная система выносит до 98% обвинительных приговоров, в то время как суд присяжных оправдывает в разы больше. Разница и есть показатель качества работы».

«Действительно, особенности нашей судебной системы бросаются в глаза в сравнении с западной. У нас нет настоящих судей, чувствующих себя свободными, независимыми от давления извне. Сейчас ситуация с этим давлением, по моему мнению, еще хуже, чем была в советское время», — считает Юрий Курин. По его словам, жесткая зависимость судебной системы от властных факторов способствует тому, что система переживает уродливую трансформацию внутри себя. «Как такового судебного сообщества в России не существует, есть особая судебная каста, с массой привилегий, отгороженная от людей и подвергаемая мощному административному прессу. При таком положении вещей наши граждане видят, что любые изменения по тем или иным делам, не говоря уже об отмене, происходят только по отмашке сверху.

Академик Михаил Кузьмин отмечает еще один фактор, негативно характеризирующий отечественную систему правосудия: «Система напоминает цепочку, в которой верхние звенья стараются переложить максимум ответственности и обязанностей на нижние. Естественно, что в этом процессе никто и не думает о человеке и его правах. К примеру, по делу Ивана Головных образовательная и научная общественность Приангарья писала письмо в Совет Федерации РФ, оттуда обращение переправили в федеральный Следственный комитет, и в итоге письмо по цепочке вернулось в регион. Как результат — резонансное дело буксует уже на протяжении трех лет и нормальным это назвать нельзя».

Свет публичности в тоннеле системы

Определенную надежду на изменение ситуации заведующий кафедрой уголовного права Юридического института Иркутского государственного университета Роман Кравцов связывает с новым поколением судей: «Все не настолько безнадежно, как кажется. Молодая генерация судей пытается быть независимой в своей работе. Конечно, их не так много, и эффективно противостоять системе они не могут. Думаю, что наиболее правильной опорой для тех, кто хочет поменять систему изнутри, была бы поддержка общественности. Судебное сообщество сейчас больше всего боится именно организованной общественности, публичной широкой кампании по освещению пороков, присущих правосудию».

Антон Фабричный разделяет это мнение и добавляет, что публичность должна быть присуща и внутренним процессам в судебной системе: «С недавнего времени арбитражные суды начали выкладывать на своих интернет-сайтах судебные акты по рассмотренным делам для общего доступа. И это правильно. Остается к тем же действиям подтолкнуть и суды общей юрисдикции, которые такой практикой пока пользуются выборочно».

В целом участники экспертного совета сходятся на мысли о том, что должен возникнуть некий громкий прецедент, способный стать запалом для реформирования судебной системы.

Как считает Юрий Курин, показательным в этом отношении примером было бы широкое освещение дела Ивана Головных:

«Это дело вообще играет роль лакмусовой бумажки для всей судебной системы. Мы сейчас пристально следим за развитием событий».

«Действительно, это дело уже давно потеряло кулуарность, получило высокий уровень резонанса и тем не менее, как это ни странно, до сих пор не получило справедливого правового решения», — добавляет Роман Кравцов.

Максим Орешкин, выступающий в качестве адвоката Ивана Головных, соглашается с тем, что дело его подзащитного может стать катализатором дееспособности судебной системы. «Иван Михайлович за прошедшее время имел возможность прекратить дело по амнистии, но человек принял принципиальное решение идти до конца. Если его спросить, что проще — получить в свое время для ИрГТУ звание Национального исследовательского университета и войти в двадцатку лучших вузов страны или добиться справедливости в судах, то ответ будет очевиден». «Мы готовы проходить через это испытание. Надеемся на то, что судебная власть не ударит в грязь лицом и сможет вынести справедливое решение, понятное как экспертам, так и простым гражданам», — говорит он.

При этом, как считает Антон Фабричный: «В деле Ивана Головных состава нет, а основа обвинения теперь строится на том, что государство потеряет участок земли, если жильцы дома, стоящего на нем, создадут ТСЖ и приобретут участок под домом в собственность. Но жильцы любого дома в силу закона автоматически приобретают право на земельный участок под ним! Меня как юриста возмущает неграмотность формулировок обвинения».

Рассуждая о мотивах, влияющих на нежелание судебной системы беспристрастно рассматривать ряд резонансных дел, в том числе Ивана Головных,

Участники экспертного совета выражают общее мнение: система попросту не хочет давать задний ход, признавать свои ошибки.

Сам Иван Головных говорит, что в своей настойчивости завершить рассмотрение его дела он руководствуется вопросом чести. «Не хочу, чтобы мои дети, внуки, друзья стыдились меня. Я не собираюсь обменивать свою честь на свободу. Надеюсь на справедливое решение, — подчеркивает он. — Что же касается публичности дела, то с самого начала это было самым важным в процессе. Его открытое обсуждение сыграло значительную роль, не позволило системе воспользоваться уловками и циничными подтасовками. Именно с этой целью я открыл сайт в свою защиту. Полагаю, что мой пример станет весьма показательным».

Защита «чести мундира» правоохранительных органов ведет к большим репутационным потерям государства, не говоря уж о судьбах людей. Судьи, их руководители должны это понимать и не пытаться усугублять ситуацию, принимая незаконные решения под давлением чиновников и правоохранительных органов.

Олег Усов
Фото Светланы Волковой