Польские корни в сибирской почве

Каждый четвертый сибиряк имеет польские корни, уверяют отдельные историки, но при этом добавляют слово «предположительно», потому как никто точно не знает, сколько на самом деле людей польского происхождения проживает у нас. Зато у всех «на слуху» многочисленные репрессии польского народа и ссылки «неугодных» в Сибирь начиная с конца XVI века и заканчивая XX-м. Известны и случаи добровольного переселения поляков в Сибирь. Так что неудивительно, что в России есть целые польские переселенческие села, как, например, Вершина рядом с Иркутском. В Приангарье поляков поддерживает Генконсульство Республики Польша в Иркутске и польская культурная автономия «Огниво». Корреспондент журнала «Иркутская область» Ольга Кузьмищева пообщалась с руковотителем «Огнива» Евгением Вржащем и узнала интересные факты из истории «сибирско-польских» отношений и о современной жизни иркутских поляков.

Евгений Вржащ, руководитель польской культурной автономией «Огниво»

— В Иркутской области много людей польских кровей?

— Перепись населения показывает, что в нашем регионе проживает более 3 тыс. поляков, из них в Иркутске — свыше 600 человек. Но это условная цифра, ведь в графе «национальность» можно написать все что угодно. В наше общество входят в основном граждане, которые являются поляками в третьем-четвертом поколении, многие из них уже причисляют себя к русским. Вообще, лиц польского происхождения в регионе более 10 тыс. человек. Одно время ходила даже шутка, что Иркутская область — провинция Польши. Если взять переписную книгу Иркутска начала ХХ века, то там столько польских фамилий! А под Иркутском образовалось даже польское село Вершина, которое существует до сих пор.

— С чем связана высокая численность поляков в нашем регионе?

— В основном «виноваты» ссылки в Сибирь. Первая массовая ссылка политических противников царизма в Польше — участников так называемой Барской конфедерации, была в XVIII веке. Ссылки продолжились и в XIX, и XX веках. По различным оценкам, около 20 тыс. человек были высланы в Россию после Польского (Ноябрьского) восстания (1830-1831 гг.) и более 18 тыс. человек — после Польского (Январского) восстания (1863-1864 гг.). Еще была депортация 1939-1941 годов поляков, проживавших на территории западной Белоруссии и западной Украины, в Сибирь.

— То есть поляки переселялись в Иркутскую область исключительно по принуждению?

— Почему? Нет. Были и добровольные переселенцы, особенно много в начале ХХ века. Кстати, мой дед Юзеф Вржащ и бабушка Марья Кухар­ска добровольно переселились на Дальний Восток в 1912 году, в рамках Столыпинской аграрной реформы. Тогда восточная Польша принадлежала Российской империи, и многие польские семьи ехали в Сибирь «на хлеба», так сказать, в поисках лучшей доли. В 1918 году родился мой отец Эдвард.

Так уж сложилась судьба, что дед мой в 1937 году попал под репрессии и был расстрелян. Отец как сын врага народа был лишен всех прав, а во время Великой Отечественной войны определен на металлургическое производство в город Сталинск (сейчас это Новокузнецк). Там он познакомился со своей будущей женой и моей матерью, уроженкой Бодайбо Иркутской области Клавдией Кривелевой. В 1946 году они поженились и переехали в Иркутск, где на будущий год родился я.

— Получается, что вы наполовину поляк, наполовину русский. А по ощущению, кто больше?

Потомков поляков в регионе более 10 тыс. человек. Одно время ходила даже шутка, что Иркутская область — провинция Польши.

— Поляк. Благодаря отцу в нашей семье сохранились польские традиции, воспоминания. И я, будучи еще мальчиком, стал интересоваться историей русско-польских отношений, особенно историей заселения поляками Сибири. Надо отметить, что среди сибирских поляков было много выдающихся личностей: ученые-исследователи сибирского края — биолог и врач Бенедикт Дыбовский (зачинатель современной лимнологии и научного изучения Байкала), его соратник по экспедициям, натуралист и изобретатель Виктор Годлевский, геологи Ян Черский и Александр Чекановский, археолог Миколай Витковский; педагог Феликс Зенькович, художники Александр Сохачевский, Станислав Вроньский и другие.

— Вы замечаете ментальную разницу между русскими и поляками?

— Конечно. Поляки, будучи европеизированным народом, очень обязательны, точны и пунктуальны. Национальная черта — увлеченность и предприимчивость. Сейчас Польша является одной из самых динамично развивающихся стран Европы. Правда, поляки быстро загораются по отношению к какому-то делу и так же быстро могут остыть к нему.

У поляков очень сильна религиозная составляющая. Например, свадьба немыслима без венчания в храме. Поляки не говорят тостов, как это принято у русских. Другое отношение к дому: если русские всегда рады гостям, то поляк относится к дому, как к крепости, то есть чужих в дом не впускает. Рабочие встречи в домашней обстановке проходят очень редко. Среди поляков существует негласное правило: после девяти вечера не звонить, и раньше девяти утра — тоже, в выходные дни звонят только близкие люди.

Кроме того, есть различия в вопросах воспитания: в польских семьях детей учат слушаться старших, много внимания уделяют манерам и поведению на людях. Надо сказать, что у поляков высокая бытовая культура — любой ребенок знает, как себя вести в гостях, за столом, в общественных местах.

— Сколько людей объединяет «Огниво» и какие главные достижения вашей диаспоры можно отметить?

— В организации более 200 человек. Одна из наших главных побед — открытие польского консульства в Иркутске. Мы долго общались с российскими и польскими властями на эту тему, писали различные обоснования, почему именно в столице Приангарья должно быть консульство.

— Что вы делаете для того, чтобы возродить польский язык, культуру?

— У нас есть школа польского языка, одна из старейших в России, в следующем году ей исполняется 20 лет. Занятия проходят в ИГЛУ, областной библиотеке имени Молчанова-Сибирского, в здании Сельхозакадемии, в польском костеле и в нашем консульстве. За 20 лет из Иркутска в польские вузы поступили более 30 человек.

Мы организовываем различные мероприятия: международные научно-практические конференции и симпозиумы, тематические и литературно-музыкальные вечера. Восемь раз проводили Дни польской культуры в Иркутской области и два раза Дни культуры Иркутской области в Польше. Участвуем в российских и польских фестивалях с нашими творческими коллективами.

Возрождаем старопольские традиции. Например, у русских есть Масленица, а у поляков — «Мажанна и Зеленый Гай» — этот праздник тоже символизирует проводы зимы и наступление весны. Два года назад мы проводили этот обряд в селе Вершина, а в 2011 году — в Тальцах. В старопольском обряде Мажанна является символом зимы, зла и смерти. Она изображается в виде соломенной куклы, одетой в женский наряд и посаженной на шест. Зеленый Гай — символ добра, весны, молодости и здоровья.

Кроме того, мы помогаем нашей области принимать высших государственных и общественных лиц из Польши. Надо отметить, что наш регион посещали практически все руководители Польши. В 1996 году был президент Польши Александр Квасьневский, в 1999 — премьер-министр Ежи Бузэк, три маршала Сената побывали у нас.

— В каких направлениях лучше всего сотрудничают Иркутская область и Польша?

— К сожалению, сотрудничества очень мало. Польский бизнес не заходит на наш регион, в том числе из-за высоких таможенных пошлин. Можно отметить туризм, но он тоже не очень развит. Тема Байкала интересна для поляков, но это далеко и дорого. Но тем не менее отдельные группы все равно приезжают. Я думаю, перспективы улучшения взаимного сотрудничества реальны.

Ольга Кузмищева