По следам Шаляпина

Судьба Гейрата Шабанова и в самом деле удивительна. Родившийся в поселке Октябрьский Чунского района Иркутской области с населением всего пять тысяч человек, он вряд ли мог себе представить, что станет выступать на сцене и петь партии лучших мировых опер. Более того, к тому моменту, когда он стал всерьез заниматься музыкой, жизнь его уже практически сложилась: дом, семья, работа…

«Восточный формат»: Гейрат, давайте по порядку, когда у вас появилась тяга к пению?

Гейрат Шабанов: Как это обычно бывает, в 14-15 лет, чтобы привлечь внимание противоположного пола, я выучился играть на гитаре и петь дворовые песни. Меня заметили в школе и определили в самодеятельность, так что вскоре я стал выступать в родном поселке и на различных конкурсах. Потом был районный конкурс в Чунском, где меня заметила педагог вокальной студии Галина Александровна Менькова и пригласила заниматься к себе. И я стал ездить к ней за 18 километров в Чуну заниматься вокалом в свободное от работы время. Хотя у меня еще перед этим был перерыв — около четырех лет я не занимался пением. А потом снова запел, когда в нашем поселке появились караоке.

ВФ: А кем вы работали?

Г.Ш.: Сначала грузчиком вагонов, потом электромонтером.

ВФ: Как вы оказались в Иркутске?

Г.Ш.: В 2007 году я выступил на сцене Иркутского музыкального театра в рамках фестиваля «Сияние России», где спел песню своего любимого певца Муслима Магомаева «Ты моя мелодия». Надо сказать, в тот момент я вообще впервые в жизни оказался в театре. Я знать не знал до этого, что это такое. Меня заметил директор Владимир Константинович Шагин и сразу пригласил на работу в театр. На тот момент у меня не было музыкального образования. Я переехал в Иркутск в возрасте 27 лет, стал работать в музыкальном театре и параллельно учился в Иркутском театральном училище, которое окончил в прошлом году.

Как сказал Федор Шаляпин, «если бы не моя плохая жизнь, я бы не стал таким певцом». Так же, наверное, и я: если бы не родился в такой глуши, тоже не оказался бы здесь. Это было достаточно трудно, ведь на тот момент жизнь моя жизнь была уже устроена: работа, собственный дом, жена, ребенок… Но с другой стороны, я понимал, что оставаться в поселке Октябрьский не хочу.

ВФ: Сегодня вы продолжаете работать в музыкальном театре?

Г.Ш.: Да, конечно. Сегодня я занят во многих спектаклях, в двух из них на главных ролях — в «Сорочинской ярмарке» и «Баядере», хотя поначалу работал в хоре.

В 2011 году, когда в Иркутской филармонии впервые проводился отборочный тур Международного конкурса молодых оперных певцов имени Ганса Габора «Бельведер» в рамках фестиваля оперного пения «Дыхание Байкала», Гейрат пришел на прослушивание и был замечен главным дирижером и художественным руководителем иркутского симфонического губернаторского оркестра Илмаром Лапиньшем, который стал привлекать его к участию в различных концертах. В результате в прошлом году молодой певец стал солистом филармонии. Кстати, в первый же раз Гейрат прошел отборочный тур, но участвовать в самом конкурсе, который проходит в австрийской Вене, не смог.

Г.Ш.: Я вообще не думал, что пройду, хотел просто спеть. Поэтому, по сути, я не был готов ехать на конкурс. Были проблемы с паспортом, визой, но главное с репертуаром. Но зато в прошлом году я снова участвовал в отборочном туре, снова прошел и уже съездил в Вену. Правда, не занял там призового места. Хотя были вопросы, почему там победили те, кто победили. Первое место было бесспорным, а вот остальные могли бы быть и другими.

ВФ: А сколько было претендентов?

Г.Ш.: 160 человек со всего мира. Победил корейский певец, тенор. Но это не самый крупный конкурс, который проводится сегодня в мире. Сразу после него, кстати, мне начали приходить приглашения поучаствовать и в других вокальных конкурсах: в Швейцарии, например.

ВФ: Многие талантливые люди, особенно те из них, что занимаются музыкой, вынуждены уезжать из Иркутска, чтобы делать международную карьеру. Какие у вас мысли на этот счет? Хотите ли, например, продолжить обучение в консерватории?

Г.Ш.: В консерваторию мне уже поздно идти, да и не нужно, наверное. Музыкальной культуры мне, бесспорно, не хватает, а учиться петь — сейчас полно различных мастер-классов, можно пользоваться ими. Правда, педагогов хороших очень мало, причем по всей России. И это не мои слова — так говорят специалисты. А по поводу того, чтобы куда-то ехать, я не могу пока ничего сказать. Не знаю, как сложится дальше.

ВФ: Все как-то привыкли считать, что таланты рождаются в провинции, но чтобы в такой глубинке! Как это вообще можно объяснить?

Г.Ш.: Не знаю, но случаи такие известны. Взять хотя бы Федора Ивановича Шаляпина, который родился в Суконной слободе в семье бедных крестьян, отец — пьяница и так далее. Просто люди любили петь, и вот он пошел с обозами, пел в церкви, в хоре оперы, дошел до Тифлиса, а потом и до Большого театра в Москве. Многие певцы пришли на профессиональную сцену из самодеятельности.

ВФ: Какой репертуар вам ближе?

Г.Ш.: Мне не очень близки мюзиклы, я люблю оперетту и оперу, а также старые песни советских времен, в том числе песни Муслима Магомаева, Арно Бабаджаняна. Мне очень нравится то, что Илмар Лапиньш сейчас всерьез занимается оперным искусством в Иркутске, с его приходом в филармонию жизнь здесь вообще оживилась в творческом плане. Культура стала намного богаче.