По мировым стандартам
Иркутский областной онкологический диспансер уже давно и прочно закрепился в числе лучших медицинских учреждений Российской Федерации, занимающихся проблемами онкологии. Современные технологии, внедренные в ИООД, позволяют лечить рак различных локализаций, включая такие сложные случаи, как опухоли костей и мягких тканей, поджелудочной железы, печени. Но останавливаться на этом руководство онкодиспансера не намерено. Уже в следующем году здесь планируют открыть новое отделение трансплантации костного мозга. Должен сдвинуться с места и вопрос строительства в Приангарье так необходимого радиологического корпуса. О том, чем жил областной онкологический диспансер в 2015 году и каковы ближайшие перспективы развития, спецвыпуску «Первые лица» рассказала главный врач ИООД, главный онколог Иркутской области Виктория Дворниченко.
— Виктория Владимировна, если оценивать уходящий 2015 год, скажите, каким он стал для онкологической службы в целом и Иркутского областного онкодиспансера в частности?
— 2015 год стал для нас знаменателен прежде всего своей международной направленностью. К нам приезжало много специалистов не только из России: Москвы и Санкт-Петербурга, но и других стран: Германии, Китая, Японии. Наши врачи также ездили Германию и Японию по лечению рака легкого, молочной железы. В результате можно однозначно говорить о том, что был приобретен хороший деловой тон и в вопросе подготовки кадров, и самое главное — в обмене мнениями по диагностике и лечению злокачественных образований. Важным событием стало и то, что нас дважды посетил главный онколог России, академик Михаил Давыдов, который дал хорошую оценку диспансеру. Сегодня мы понимаем, что Иркутский онкодиспансер работает не только не хуже, а по некоторым показателям даже лучше, чем зарубежные центры.
Также, говоря о диспансере, не могу не сказать о произошедших изменениях в одном из наших старейших зданий — бывшем пансионате. В декабре мы завершаем здесь капитальный ремонт под будущее отделение высокодозной химиотерапии и трансплантации костного мозга. Это наша мечта, которая вскоре осуществится. Уже в 2016 году мы планируем начать работу отделения совместно с НИИ детской онкологии, гематологии и трансплантологии им. Р.М.Горбачевой (Санкт-Петербург). Это очень трудное, сложное направление работы. Но я, как главный врач, уверена, что если есть энтузиасты, есть желание развивать какую-то отрасль именно в онкологии, то ее нужно поддерживать.
— То есть можно говорить, что для начала работы нового отделения все готово, есть необходимое оборудование, кадры?
— В декабре должны быть закончены все ремонтные работы, а в январе мы должны привести в действие главные технологические линии. Касательно оборудования я уверена, что правительство правильно ставит вопрос: его надо покупать только тогда, когда все готово к работе. В целом для работы отделения трансплантации костного мозга нам нужно оборудование на сумму в 20 млн рублей. Но пока мы приобретаем только на 8 млн рублей, потому что этого нам достаточно для запуска. Как только мы начнем развиваться дальше, будет ставиться вопрос и о дополнительном техническом оснащении. Мы идем поэтапно, также работали по всему медицинскому оборудованию ИООД. Поэтому я точно могу сказать, что у нас техника не простаивает. Даже то оборудование, которое закупили по программе «Онкология», заработало в течение полугода. Мы, кстати, являемся единственной областью, которая смогла это сделать.
Если говорить о кадрах для нового отделения, то они есть. Наши врачи уже прошли обучение в НИИ детской онкологии, гематологии и трансплантологии им. Р.М.Горбачевой в г. Санкт-Петербурге. Но все понимают, что технология очень сложная, приехать, посмотреть и внедрить ее у нас невозможно. Поэтому будет осуществляться очень серьезный научный контроль и серьезная научная помощь со стороны коллег из Санкт-Петербурга. То есть лечение каждого пациента на первом этапе будет проходить совместно с врачами этого института. Это обычная практика: любое направление в медицине — будь то хирургия, химиотерапия — должно пройти серьезный учебный процесс и не в одной клинике.
Только тогда можно будет сказать, что воспитан профессионал, который не будет делать ошибок, а будет грамотно и правильно работать. Мы идем очень сложным, трудным, дорогим путем. Но он необходим, для того чтобы оказание медицинской помощи в ИООД соответствовало той клинике, которая нас будет учить.
— Уже не один год ставится главной задачей увеличение ранней выявляемости рака. Расскажите, насколько удается ее решить в Иркутской области. В целом о каких статистических данных за 2015 год уже можно говорить?
— Окончательные цифры по ситуации с онкологией в Иркутской области в 2015 году мы увидим только в феврале. Они наглядно покажут, есть ли успех по смертности, запущенности и другим показателям. Пока же точными являются только данные о росте заболеваемости. Согласно им, за 10 месяцев показатель заболеваемости вырос до 438 на 100 тыс. населения. Тогда как годом ранее он составлял 429 на 100 тыс. населения.
Я не раз говорила, что этот рост вызван прежде всего улучшением выявляемости рака. При этом приятно отметить, что совместная работа с общей лечебной сетью позволила нам несколько уменьшить запущенность онкологических заболеваний в Приангарье и двигаться к тому, чтобы уже снижать показатели смертности. Именно этот показатель, как известно, является основным индикатором эффективности оказания медицинской помощи больным онкологией.
— О каком улучшении показателя запущенности рака идет речь?
— Почти на 2%. Казалось бы, небольшая цифра, но это действительно успех, который говорит в том числе о растущем проценте ранней выявляемости онкологии. Так опухоли первой-второй стадии в 2014 в Иркутской области году составляли 48% всех онкологических заболеваний, сейчас за 10 месяцев мы получаем примерно 50-51%.
К примеру, внедрение жидкостной цитологии, как скрининг-программы, позволило значительно изменить возможности ранней диагностики даже на нулевой стадии рака шейки матки. Мы получаем хорошую продолжительность жизни у женщин, которые пролечили рак молочной железы. Это опять же связано с тем, что значительно увеличилась выявляемость рака этой локализации на 1-2 стадиях: за 10 месяцев этого года в 75% всех случаев против 64% в 2014-м. Такой результат — успешное внедрение системы маммографического скрининга.
То же самое по раку предстательной железы, где внедрение маркерного скрининга дало хороший результат. Да, пока еще эта локализация рака больше выявляется в запущенной стадии с метастатическими поражениями костей. Но мужчины очень живо откликнулись на наши усилия по профилактике состояния аденомы предстательной железы и профилактике рака. Большие надежды мы также возлагаем на колопроктологический скрининг для ранней диагностики колоректального рака. В 2016 мы планируем его применять более активно.
Остается серьезной проблема по злокачественным новообразованиям легких, которая занимает первое место в структуре заболеваний.
Ежегодно новые случаи выявления рака этой локации диагностируются в Иркутской области у 1,1-1,2 тыс. человек. Это большая цифра. Печально и то, что почти 60% при этом — это запущенная стадия.
Легче ситуация с выявлением периферического рака легкого, который активно выявляется совместно с туберкулезной службой в ранней стадии. Вот ситуация с центральным раком легкого, когда идет поражение бронхов и когда надо дифференцировать его от вирусной пневмонии, бронхита, хронических заболеваний легких, сложнее. К сожалению, в Приангарье недостаточно отработана технология бронхоскопии. А раз мало бронхоскопии, то и диагностика этого рака остается поздней.
— Хватает ли финансирования региональной онкологической службе, особенно сейчас, когда расходы бюджетов всех уровней урезаются?
— Могу сказать однозначно, что средств всегда не хватало и не будет хватать. Но, как я понимаю, сейчас большого урезания финансирования нет. Мы работаем по системе обязательного медицинского страхования. Единственное новшество при этом — новая форма по клинико-статистическим группам. Бюджет остается прежним, и, я думаю, мы получим финансирование на высокотехнологичные квоты.
Есть, конечно, проблема — надо заработать столько средств, чтобы обеспечить больных химиотерапевтическими препаратами. Но для этого дополнительно мы усиливаем еще одно направление. Совместно с «ВТБ-Страхование» пытаемся донести до населения, что позаботиться о себе можно путем покупки страхового полиса от онкологического заболевания. Заплатив ежегодно 5-10 тыс. рублей за страховку, человек может быть уверен, что ему не придется в случае болезни собирать деньги по крупицам. Страховые выплаты в случае болезни начинаются от 1,5 млн рублей. Конечно, программа работает только второй год, и о ее результатах говорить еще рано. Но надежды возлагаются большие, ведь еще один ее плюс — это требование ежегодного обязательного профосмотра на онкологические заболевания. Для меня как онколога это просто бальзам на сердце. Таким образом, мы приучаем людей к обязательному осмотру той патологии, которая может возникнуть.
Анна Смирнова
