Переселение в «никуда»
Региональные власти помочь с жильем могут пока далеко не всем категориям нуждающихся. Фото Евгения Иващенко
«Доживем — не доживем»
Надежда и Константин Стрелковы полжизни провели в Шелехове Иркутской области, а потом из-за болезни сына переехали в Таджикистан. «Нам врачи посоветовали лечить бронхиальную астму сына в теплых краях», — объясняют они. В Таджикистане муж с женой 10 лет участвовали в строительстве Нурекской ГЭС, а когда работы закончились, уехали в Узбекистан, в Ангрен, — Константин устроился экскаваторщиком на угольном разрезе, а Надежда — почтовым работником. Но после распада СССР их жизнь стала невыносимой.
«Нас, русских, начали просто выживать из страны. Улицы переименовали с русского языка на узбекский, всю документацию стали переводить на узбекский, работать без знания языка стало невозможно. На каждом шагу мы слышали: «Езжайте в свою Россию», — вспоминает Надежда Стрелкова. — В 99 году вообще заявили, что все русские должны убраться из страны до августа. И народ кинулся уезжать. Умные люди переехали еще десять лет назад, сразу после распада Советского Союза, ну а мы ждали лучших времен».
Кооперативную квартиру Стрелковы продали за бесценок — за 300 долларов, хотя реальная стоимость ее составляла примерно 8 тысяч долларов. Но они понимали, что если сейчас не продадут, то могут остаться вообще ни с чем. Последние годы семья жила в нищете, пришлось даже выйти на улицу и продавать свои вещи. «Работы у нас не было, пенсию муж получал 3500 сум, прожить на эти деньги было очень трудно — бутылка масла стоила 500 сум. Мы начали продавать вещи, чего я раньше никак представить не могла. В то время русские стояли по всей улице — они продавали все, вплоть до алюминиевой ложки. Выносили из дома все, лишь бы только было на хлеб. И нужно было скопить немного денег, чтобы уехать в Россию», — рассказывает Надежда.
Стрелковы вернулись в Иркутскую область в сентябре 1999 года, статус переселенцев получили в мае 2000-го, в сентябре этого же года встали на жилищный учет (сводный список переселенцев, нуждающихся в жилье, был сформирован в Иркутской области в 2000 году). На покупку квартиры у пенсионеров денег, естественно, не было, на съем — тоже. Надежда Григорьевна получает пенсию 6 тысяч рублей, Константин Константинович — 8 тысяч. У детей зарплаты еле-еле хватает на проживание. И вот уже 11 лет муж с женой живут раздельно. «Я живу с дочерью в здании почты, нам там дали комнатку, так как я там работаю. Муж с сыном живут в Шелехове в общежитии. И готовит сам себе, и стирает. Мы не можем часто друг к другу ездить, — переживает наша собеседница. — Мы уже столько лет стоим в очереди на квартиру как вынужденные переселенцы. Уже заработали себе рак — мужу удалили почку, мне — грудь. Когда мы приехали, нам сказали, что в течение пяти лет мы получим квартиру, пять лет прошло, десять лет прошло. Доживем — не доживем до получения квартиры — не известно».
Надежда Григорьевна не могла сдержать слез, когда рассказывала о тяжелом положении, в котором оказалась их семья. Мало того, что они несколько лет жили в страхе и нищете в агрессивно настроенном к русским обществе, так еще и на старости лет не могут пожить спокойно. Каждый год они вынуждены собирать различные справки, подтверждающие отсутствие у них жилья. «Раньше мы платили за справку из Росреестра по 100 рублей, в этом году по 500. За пять справок, за информацию, которая не меняется из года в год, мы отдали 2,5 тысячи рублей», — подчеркивает Надежда Стрелкова.
Вынужденный статус
В Управлении федеральной миграционной службы по Иркутской области отмечают, что таких же, как семья Стрелковых, в регионе 320 человек. И все они также терпеливо ждут своей очереди, ежегодно собирая справки о том, что их жилищные условия никак не улучшились.
При этом очередь движется катастрофически медленно — в год только восемь семей получают жилищные сертификаты.
Закон о вынужденных переселенцах принят в 1993 году в связи с большим «наплывом» людей, возвращающихся из бывших советских республик после распада СССР. В Иркутской области последний получивший статус вынужденного переселенца зарегистрирован в 2002 году.
В нашей стране вынужденным переселенцем может быть признан только гражданин Российской Федерации, которому пришлось покинуть место жительства из-за преследования по признаку расовой или национальной принадлежности, вероисповедания, языка, принадлежности к определенной социальной группе или политических убеждений. Экономические причины не позволяют стать вынужденным переселенцем.
По словам ведущего специалиста-эксперта отдела по вопросам беженства и вынужденных переселенцев УФМС России по Иркутской области Людмилы Кузнецовой, этот статус дает право вынужденному переселенцу получить сертификат на приобретение жилья. Также переселенцы получали единовременное пособие в размере минимальной заработной платы. До 2003 года из федерального бюджета выделялась материальная помощь детям из многодетных и неполных семей. До 2008 года — деньги для летнего оздоровительного отдыха и санаторно-курортного лечения детей. В некоторых регионах были созданы центры временного размещения, в Иркутской области и этого не было.
Вынужденным переселенцам одно время выдавали беспроцентные ссуды на 10 лет. Всего было выдано 545 ссуд. «Чтобы получить ссуду, было достаточно просто написать заявление и предоставить необходимый пакет документов. Все, кто взяли ссуду (последняя была выдана в 2002 году), остались довольны, потому что еще 10 лет назад они могли приобрести жилье, а рассчитываются фиксированной суммой от 550 рублей до 6000 рублей в квартал», — объясняет Людмила Кузнецова. По ее словам, Стрелковы побоялись брать ссуду, решили, что не смогут выплатить деньги. «Теперь они, конечно, жалеют об этом», — предполагает ведущий специалист-эксперт.
Многие, получив статус переселенца, не вставали на жилищный учет, потому что кто-то решил вопрос с квартирой самостоятельно, а кто-то не знал о такой возможности.
Смена полномочий
До 2006 года жилищным обустройством граждан данной категории занималось управление УФМС. Специалисты УФМС выдавали безвозвратные субсидии, ссуды, вели сводный список, который состоял из общего списка и льготного, куда входили многодетные семьи, матери-одиночки, ветераны ВОВ, семьи с детьми-инвалидами, учителя, репрессированные семьи, чернобыльцы и другие.
«По общей очереди мы раздавали субсидии, но ее было недостаточно для покупки квартиры, то есть людям надо было добавлять еще и свои деньги. Граждане имели право отказаться от субсидии, если понимали, что не смогут найти недостающую сумму, — говорит представитель отдела по вопросам беженства и вынужденных переселенцев регионального УФМС. — А также нам выделялись средства из федерального бюджета на покупку жилья — в основном вторичного, которое распределялось между семьями, стоящими в льготной очереди».
В 2006 году полномочия по приобретению и предоставлению жилья были переданы в Минсоцразвития РФ. Сейчас Управление ФМС занимается только продлением статуса. «Статус вынужденного переселенца выдается на пять лет. Если в течение этого времени жилищные условия гражданина не изменились, он может продлить статус. Но для этого ему необходимо собрать определенный пакет документов, подтверждающих, что у него нет жилья», — уточняет Людмила Кузнецова.
Статус приходится продлевать каждый год, а это значит, что и справки собирать тоже. «Многих возмущает, что справки платные. Граждане приходят к нам, ругаются, а мы ничего не можем поделать, продлевать статус без справок мы не можем», — объясняют в Управлении.
УФМС региона ежегодно отправляет сводный список в Минсоцразвития по Иркутской области, где уже решается вопрос о выделении сертификата. Корреспонденту ВФ не удалось выяснить в министерстве, каков размер жилищного сертификата. Известно, что он меняется ежегодно в зависимости от стоимости одного квадратного метра жилья по Иркутской области. В УФМС отметили, что при выдаче сертификата учитываются и несовершеннолетние члены семьи, которые не имеют статуса переселенца.
В Минэкономразвития РФ нет льготной очереди, все вынужденные переселенцы идут одним общим списком. Кроме того, с каждого переселенца требуют ежегодно писать заявление с просьбой предоставить жилищный сертификат, даже если он стоит в списке сто тридцатым номером.
Было время, когда на жилищном учете состояло 3600 семей, но постепенно они отсеялись: кто-то самостоятельно решил жилищный вопрос, кто-то уже умер (возраст у большинства переселенцев пенсионный), кто-то забыл продлить статус. В 2001 году на жилищном учете стояло 793 семьи, а сегодня, повторимся, — 146. Это и не удивительно — не у каждого хватит терпения и сил ждать квартиру десятилетиями.
За 2011 год с жилищного учета сняты 16 семей, из них восемь получили сертификаты на покупку жилья — это те, кто встал на учет в 1998 году, и то еще не все. Напомним, Стрелковы встали на учет только в 2000 году, по счету в очереди они 88. Можно предположить, сколько им еще придется ждать.
«Конечно, очередь двигается очень медленно. Но люди не теряют надежду. Если у них нет других вариантов, все равно они будут приходить к нам и продлевать статус переселенца, — комментирует Людмила Кузнецова. — Сейчас программа жилищного обустройства переселенцев пролонгирована еще на пять лет. Что дальше будет, неизвестно».
