Открыть театр

— Андрей Николаевич, как вы оказались на этой должности?

— История взаимоотношений с Иркутским ТЮЗом началась в 2010 году, когда я поставил здесь спектакль «Золушка», а через год «Три мушкетера». Кроме того, в Черемховском драматическом театре я сделал три спектакля: «Самоубийцу» Эрдмана, «Побирушки» по Шукшину и «Двое бедных румын, говорящих по-польски» Дороты Масловской. После этого от директора иркутского театра Виктора Токарева поступило предложение занять должность главного режиссера. Я долго думал, потому что чувствовал, что не готов возглавить театр. Все же я больше ощущаю себя режиссером-постановщиком, а главный режиссер несет на себе ответственность за все художественное руководство театром и должен принимать важные решения, касающиеся жизни всего коллектива.

— То есть у вас никогда не было подобного опыта?

— Нет. Хотя я в свое время работал в течение года в Русском драматическом театре им. Н.А. Бестужева в Улан-Удэ штатным режиссером, а сейчас вот уже три года работаю режиссером в театре «На Литейном» в Петербурге.

— У вас ведь два высших театральных образования? И оба режиссерские?

— Да. Сначала я окончил Санкт-Петербургскую академию культуры в 1997 году, а потом Театральный институт имени Бориса Щукина в Москве в 2009-м. По диплому и там и там я режиссер, но в Питере больше был упор на актерскую профессию, и я довольно долгое время поначалу работал актером. И сейчас иногда это делаю. Плюс в прошлом году я окончил Школу театрального лидера при Центре имени В. Мейерхольда.

— Чему вы там учились?

— Это своего рода высшие курсы повышения квалификации, связанные, кстати, с художественным руководством театром. Там нам читали лекции режиссеры, директора, бухгалтера различных московских театров и делились своим опытом. После этого я и подумал, что могу попробовать взять на себя роль главного режиссера.

— Удалось ли уже понять, что нужно иркутскому театру?

— Честно говоря, за две недели, что я здесь нахожусь в новой должности, еще не до конца разобрался во всех нюансах. Хотя мы вместе с директором уже выработали определенные планы.

— Какие?

— Они касаются постановок спектаклей. И я назову пока только один спектакль, который я собираюсь ставить: это «Звездный мальчик» по рассказу Оскара Уайльда. Его премьера состоится в ноябре. Виктор Токарев ставит спектакль «Восемь любящих женщин», премьера которого состоится в октябре, в самом начале сезона. В следующем полугодии приедет режиссер, который будет ставить «Денискины рассказы» Виктора Драгунского. Также мы наметили проект «Молодые режиссеры — детям». В январе приедут в Иркутск молодые режиссеры, которых мы заранее отберем, и они поставят 20-минутные отрывки из нескольких пьес. Из них мы сможем выбрать что-то для полноценной постановки на нашей сцене. Также мы думаем осуществить еще пару проектов, но уже ближе к лету следующего года: «Театральный дворик» и «Недетский ТЮЗ».

— Расскажите о них подробнее.

— «Театральный дворик» — это будет проект для взрослых, в рамках которого мы будем показывать вечерние спектакли во внутреннем дворике театра. Это пока только в планах, потому что неизвестно, удастся ли подготовить площадку за столь короткий срок. Прежде всего это технически очень сложно и затратно. И еще хотелось бы как-то осваивать малую сцену, но для этого, мне кажется, нужно сильно изменить ее пространство и сделать ее площадкой для экспериментов, направленных на молодежного зрителя. Здесь тоже не понятно пока, как это сделать и хватит ли на это сил и времени. Свой второй спектакль в этом сезоне я как раз планирую поставить на малой сцене. Но пока не буду называть пьесу, скажу только, что это будет современная драматургия.

— Считается, что в ТЮЗе все в порядке с детскими спектаклями, а вот постановок для молодежи явно недостаточно. Можно ли сказать, что ваша главная задача как главного режиссера заключается в том, чтобы привлечь в театр молодежную аудиторию?

— Да, но для решения этой задачи может потребоваться не один год. Поэтому мы будем ориентироваться на то, чтобы не терять детскую публику и искать пути для привлечения более взрослой аудитории. У нас есть кое-какие идеи: может быть, провести фестиваль хип-хопа или еще чего-то, чтобы театр не замыкался сам на себе. Мы переработаем сайт, откроем странички театра в социальных сетях, «Вконтакте», «Твиттере», «Фейсбуке», чтобы появилась среда для общения и отклика. В современной действительности театр должен быть больше, чем просто театр. Но у иркутского ТЮЗа есть свои традиции, свое лицо, которое я постараюсь не менять в корне, но, скажем так, попробую сделать его более привлекательным для молодежи.

— Что вам успело понравиться в Иркутском ТЮЗе?

— Здесь очень интересная труппа, актеры сильные, необычные. Специфика детского театра накладывает, конечно, свой отпечаток, но артисты очень подвижные, гибкие и готовые работать, открывать в себе что-то новое. Я заметил это еще когда работал с ними несколько лет назад и успел убедиться в этом снова. Что касается спектаклей, мне удалось посмотреть часть репертуара на видео и могу сказать, что есть хорошие спектакли, которые можно еще играть и играть.

— Вам самому как режиссеру интереснее ставить детские или взрослые спектакли?

— Я не могу сказать, что для меня одно интереснее другого. У меня много спектаклей и для детской, и для взрослой аудитории. Мне нравится ставить то, что найдет отклик в душе зрителя. Мне кажется, спектакль обязательно должен немного менять человека: либо воспитывать, либо радовать, либо задавать вопросы. В этом смысле разницы нет, для какой возрастной аудитории ты работаешь. Для ребенка, кстати, бывает сложнее ставить.

— Если сравнивать Москву и Петербург, с точки зрения театральной ситуации, Питер консервативнее столицы. В этом смысле он похож на Иркутск?

— Да, Питер консервативен, но сейчас он меняется. Появляются театры, которые придумывают какие-то новые формы, играют в клубах, на улицах и так далее. В основном это театры, не имеющие своей основной площадки. Это не всеобщий процесс, но он есть. У меня мечта, чтобы театр вообще стал более открытым. Чтобы в фойе работало кафе, лежали книги, которые можно брать и читать, проходили читки новых пьес, чтобы театр стал местом притяжения.

— Думаете, сразу потянется народ?

— А почему нет? Иркутск — современный город, красивый и, я бы сказал, модный. Я сейчас хожу по городу, пытаюсь его понять и вижу, что на улицах много молодежи, которая ездит на велосипедах, живо интересуется чем-то новым, здесь много умных открытых людей, такие люди всегда тянутся к чему-то новому и интересному.