Ни хвоста, ни чешуи. Под запретом

Запрет на промышленный вылов байкальского омуля вводится в Чивыркуйском заливе озера Байкал и реках, впадающих в него, бассейне реки Баргузин, в заливах Сор (Посольский сор) и Сор-Черкалово (Истокский сор) озера Байкал, в реке Селенга. Рыбу нельзя будет добывать даже в виде прилова. В этих же акваториях действует запрет на добычу водных биоресурсов в период распаления льда.

Кроме того, ограничения предусмотрены для любительского лова байкальского омуля и его освоения коренными народами.Представителям КМНС нельзя будет ловить омуля в реках, впадающих в Байкал, а также на расстоянии менее 0,5 км вправо, влево и вглубь от устьев этих рек с 15 августа по 31 октября. При добыче омуля в промысловых районах Байкала КМНС могут использовать только сети (ставные, закидные и плавные невода, ловушки) с определенным размером ячеи. При этом длина сетепорядка должна будет составлять не более 500 м, высота сетей — не более 5 м. Одному звену (бригаде) разрешается выставлять только один сетепорядок. В Северо-Байкальском промысловом районе всего можно будет выставить 20 сетепорядков, в Баргузинском— только два.

Запрещается и любительский лов омуля, исключение сделали для рыбалки со льда Байкала бормашовой удочкой.

Уточнены и запретные сроки добычи водных биоресурсов в Северо-Байкальском рыбопромысловом районе озера Байкал: с 20 августа по 15 ноября, в реке Верхняя Ангара: с 10 сентября по 15 ноября, в реке Кичера: с 20 сентября по 15 ноября, включая их притоки и протоки. Запретные сроки добычи водных биоресурсов также установлены на закрепленных рыбоводных участках и предоставленных для осуществления промышленного рыболовства рыбопромысловых участках. Приказом также предусмотрены изменения в наименованиях и размерах орудий лова.

Остановить пока не поздно

Как сообщал ранее «Восток-Телеинформ», в начале года Росрыболовство предложило ввести полный запрет на вылов омуля — сроком на три года. На протяжении всего запрета, обещало тогда ведомство, будет проводиться мониторинг ситуации с популяцией омуля. По словам главы Росрыболовства Ильи Шестакова, ситуация с байкальским омулем очень непростая. «Во время путины, когда мы проводили мероприятия, связанные с закладкой икры для осуществления воспроизводства, то действительно мы практически по крупицам собирали материал. По сути дела, действительно, заход на нерест рыбы очень низкий. Если не ввести запрет, то мы попросту можем потерять весь этот запас в течение трех лет. Ничего страшного в этом нет, запрет вводился в Советском Союзе», — рассказал тогда глава Росрыболовства федеральным СМИ.

Действительно, подобный запрет на Байкале уже действовал. В течение 50 лет ХХ века (до конца 1960-х годов) среднегодовой вылов этого эндемика в Байкале составлял в среднем 3,9 тысячи тонн. В связи с обеднением запасов в 1969 году промысловый лов омуля был запрещен. Через 15 лет, в 1975 году, была проведена научная разведка, и лов омуля был возобновлен — сначала экспериментальный, позднее промышленный.

Деньги — в разведение

Нынешний запрет вступает в силу 1 октября 2017 года. Когда он будет снят, зависит от результатов мониторинга состояния запасов, который все это время будет проводить Госрыбцентр, как единственная специализированная рыбохозяйственная организация. Как рассказал директор Байкальского филиала Госрыбцентра Владимир Петерфельд, решение об ограничении он считает нужным и своевременным и от этого действия можно ожидать положительные результаты.

— Мы будем проводить мониторинг состояния запасов омуля, в это же время будут проводиться работы по воспроизводству этого вида, финансирование на это направление увеличено, — отметил Петерфельд.

Организациям, которые ранее специализировались на ловле омуля, теперь придется искать другие пути, хотя закрываться им необязательно, считает Петерфельд. Можно переквалифицироваться на лов других видов рыб, которые обитают в Байкале — частиковые рыбы, хариус, сиг, есть нерпа, можно рассмотреть возможность ее добычи, отмечает эксперт. Хотя, скорее всего, говорит он, государству надо будет предусмотреть какие-то меры поддержки, дотаций для таких компаний. Ведь те же частиковые не будут приносить рыболовным предприятиям такую же прибыль, как ловля омуля.

— Но это уже дело субъекта РФ и правительства, мы констатируем факт — биомасса омуля в Байкале достигла критической отметки. Никто не говорит, что омуля нет совсем, но, если не принять меры сейчас, с каждым годом будет только хуже. Так что сейчас правительство делает все, чтобы поменять ситуацию, — говорит Петерфельд.

Рыболовы и переработчики в замешательстве

Рыболовные предприятия ожидают запрета со смешанными чувствами. С одной стороны, говорят они, понятно, что мера вынужденная и хорошо, если она даст эффект. Только нужно, чтобы запрет был действенным и выдерживался, говорят они — если для всех, так для всех. Если, например, законопослушные предприниматели лов прекратят, а браконьеры как ловили, так и будут ловить — то толку от таких ограничений не будет. С другой же стороны, пока не совсем понятно, что будут делать рыбаки в период запрета? Когда такой запрет уже вводился в 60-х годах, крупные предприятия развивали зверосовхозы и колхозы, разводили птиц, люди сажали огороды, так и выжили. Сейчас же будущее им видится несколько туманно. Так, Кабанский рыбзавод, одно из самых крупных в Бурятии предприятий в этой сфере, планирует перейти на переработку океанской рыбы, доставлять которую будут с Дальнего Востока. Логистику, сообщили в компании, прорабатывали с министерством сельского хозяйства и продовольствия. На месте заменить омуля нечем, говорят в компании — частиковые рыбы дешевле омуля в несколько раз и добывать их попросту невыгодно.

— В последнее время и омуля мы вылавливали все меньше, ведь квота уменьшалась с каждым годом. Если тогда добывали по 200 тонн, то в прошлом году, например, только 20. Хотя сейчас наше предприятие, может, и перебьется, есть ряд компаний не таких крупных, у которых мощностей для перехода на ту же океанскую рыбу нет, вот им придется сложно, — отмечает представитель рыбзавода. — Если нас, например, сейчас подключат хотя бы к рыборазводным мероприятиям, будет здорово, все-таки рыболовство — это специфическая отрасль, которой сложно переформатироваться под что-то другое.

Марина Денисова