Лесная перезагрузка

Special Review: Юрий Федорович, в сентябре Союз лесопромышленников Иркутской области провел круглый стол, на котором были озвучены все проблемы, вставшие перед лесоэкспортерами после выхода постановлений о повышении пошлины на вывоз сосны и на получение квоты на льготные условия. Скажите, за прошедшее время что-то изменилось? Пополнились списки квот или арендаторов?

Юрий Логачев: Сразу можно ответить, никакие поправки в постановление не вносились. Мы предпринимали попытки обратить внимание разработчиков постановления на неучтенные особенности, на необходимость внесения этих поправок, что, кстати, доказывается и практикой его применения. В середине октября было отправлено письмо за подписью зампредседателя правительства Иркутской области Максима Безрядина также в адрес Минпромторга. Я как член координационного совета при Иркутской таможне поднимал этот вопрос на всех заседаниях, которые там проводились, в том числе с участием полпреда президента в Сибирском федеральном округе Виктора Толоконского.

Но, как я уже сказал, ничего не изменилось. Списки те же, порядок формирования списков на следующий год — тот же. 18 декабря опубликованы изменения к этому постановлению, которые совершенно несущественны для отрасли.

SR: А почему вы так держитесь за круглый лес, ведь, наверное, лет пять последних все действия государства направлены на переход на глубокую переработку древесины?

Ю.Л.: Нам в Москве тоже говорят: круглый лес надо перерабатывать, что вы за него хлопочете? Мы за него «не держимся и не хлопочем». Более того, Союз лесопромышленников — это некий элитный «клуб», я бы так выразился, членами которого являются исключительно предприятия-переработчики древесины, отраслевые проектные и учебные институты. Целлюлоза, плиты, фанера, пиломатериалы, новые виды продукции, новые инвестиционные проекты. К сожалению, имидж отрасли, особенно в нашем регионе, и не без основания, сильно портят незаконные лесозаготовки — и это, конечно, круглый лес на экспорт. С этим надо продолжать бороться. Но надо иметь в виду особенность нашего региона — допускаемые объемы лесозаготовок и реально достигаемые позволяют обеспечить все перерабатывающие предприятия региона необходимым сырьем. При этом невостребованная на сегодня его часть реализуется в круглом виде.

И потом, мы ведь не критикуем само постановление. Решение необходимое и защищающее переработчиков лимитированием вывоза сырья при его дефиците, там, где этот дисбаланс возникает. Особенно это актуально в северо-западных регионах. Там лесозаготовители везут сырье на экспорт в соседнюю Финляндию, притом что предприятия-переработчики испытывают в нем острую нехватку. Здесь действительно меры государства помогут эту ситуацию исправить.

У нас иная ситуация, как я уже говорил. Причем объемов по выделенным для области квотам достаточно. Дело в правилах, которые надо корректировать. От этого зависит и устойчивая деятельность лесозаготовительных предприятий, и предприятий инфраструктуры, особенно в удаленных лесных поселках, соответственно и доходы населения, поступления в бюджеты всех уровней, включая значительные таможенные платежи.

SR: Если говорить о предприятиях, которые не получили квот или не попали в список арендаторов, как они пережили эти четыре месяца. Есть ли факты ухода с рынка или перехода на работу с посредниками?

Ю.Л.: У нас такой информации нет. Но у нас есть статистика ВСЖД, которая показывает, что железная дорога с момента выхода этого постановления потеряла 50% объемов лесных грузов, которые она раньше в это же время перевозила. Такое падение стало поводом для ряда совещаний, которые инициировало руководство ВСЖД на разных уровнях. Последнее из них состоялось в конце ноябре под руководством зампреда регионального правительства Владимира Пашкова.

И надо сказать, что если последние 20 лет все совещания с железнодорожниками проходили с вопросом «Где вагоны?», то теперь дорога спрашивает: «Где грузы?». То есть это проблема не только лесных предприятий, с этим связана значительная часть экономики Иркутской области. На этом совещании было принято решение подготовить письмо в адрес председателя Правительства РФ Дмитрия Медведева. Сейчас министерство промышленной политики и лесного комплекса занимается его подготовкой.

SR: Каких изменений необходимо добиться?

Ю.Л.: Я назову только несколько самых важных. Например, существующий порядок устанавливает формирование списка арендаторов один раз в год. Но это не может учитывать происходящие изменения: появился новый арендатор, который сейчас в список может попасть только на следующий год, или этот арендатор имел хозяйственный спор с арендодателем — Агентством по лесному хозяйству — по поводу задолженности, предприятие выиграло тяжбу, но ему также остается ждать следующего формирования списка целый год. Список необходимо корректировать ежеквартально, что в свою очередь будет мотивировать предприятия на оперативное погашение имеющихся задолженностей.

Правилами не предусмотрены действия представительств Минпромторга в случаях обращений предприятий, проведших структурные преобразования, в результате которых их подразделения или филиалы, прежде являвшиеся участниками ВЭД или арендаторами, передали эти функции новым образованиям, не отраженным в списке.

Появляется много обращений по поводу сильно усложненной таможенной процедуре оформления. Лицензии Минпромторг выдает не просто на пиловочник, а на каждую группу диаметров согласно кода ТНВД. Но, извините, это же не машиностроение, где четко знаешь, какого размера продукция у тебя на выходе получится. Это лес — что растет, то и заготовим, и нельзя заранее, с необходимой точностью, знать, какой диаметр будем экспортировать. Поэтому предприниматели берут сейчас сразу несколько лицензий, потом вынуждены их менять, переоформлять и так далее.

SR: Каждая лицензия еще и стоит 2,6 тыс. рублей?

Ю.Л.: Да, а после Нового года ждут еще повышения. Но дело даже не в деньгах, а в этом усложнении работы. Государство вроде бы стремится упростить доступ к своим услугам — создается электронное правительство, системы одного окна, а здесь новые административные барьеры. Причем мешают-то эти преграды не жуликам, которым все нипочем, а как раз нормальному легальному бизнесу.

Вы спрашивали, как приспособились предприятия: кто-то уменьшил объемы, кто-то пилить начал, кто-то перепродавать. Если предприниматель есть в списках на квоты, но его не оказалось в списках арендаторов, он имеет, согласно постановлению, возможность купить этот лес у арендаторов и, предоставив подтверждающие документы, получить на эти объемы лицензии. Предприниматели же сообразительные люди, поэтому находят выходы. Но это очень сильно усложнило работу, выстроило столько барьеров.

SR: Приангарью до конца 2012 года была выделена квота на 2,454 млн куб. м леса, удалось ли ее освоить?

Ю.Л.: Нет, мы ее едва освоили наполовину. Квоты по объемам экспорта достаточно и в 2012-м, и в 2013 году тоже, как я сказал. Проблема еще в другом. Сейчас уже 20 декабря, а списков тех, кто получит квоты на следующий год, еще нет. Я могу сказать, что в прежние годы мы во второй половине декабря собирались вместе — лесные предприятия, железнодорожники, Россельхознадзор, таможенники — и решали, как работать на новогодние праздники. Какой объем леса планируется вывозить в эти дни, сколько на этот объем нужно открыть таможенных постов, сколько там должно работать представителей сельхознадзора и т.д. Ведь этот процесс очень взаимосвязан. А сейчас никто ничего не знает. Железная дорога спрашивает у нас, Россельхознадзор у таможни и т.д. Пока ничего не понятно.

Такая же ситуация была и в августе после принятия постановления. Тогда был простой в отгрузках круглого больше чем на месяц. Постановление вступило в силу 23 августа. Подача заявок на получение лицензии началось только с 1 сентября, пока эти заявки рассмотрели, пока все процедуры прошли — в итоге первые отгрузки начались только к концу сентября.

SR: Можно сказать, что и сейчас весь январь будет потерян?

Ю.Л.: Хочется надеется, что нет.

SR: Я так понимаю, поддержка со стороны правительства региона вам оказывается — проводятся совещания, подготавливаются письма в федеральные ведомства. А позиция губернатора по отношению к лесному комплексу вам известна?

Ю.Л.: Я могу сказать, что внимание губернатора к лесной отрасли очевидно. Есть уверенность, что будет выстроен системный подход.

Важное, что, на мой взгляд, должен сделать руководитель лесного региона страны — войти в совет по развитию ЛПК при правительстве России. Членами этого совета являются главы таких регионов, где и леса-то почти нет, но они там есть. А нас там нет.

Должен сказать, что у нас и в целом команда собралась в правительстве региона, нацеленная на результат. Стоит только сказать, что после реорганизации Министерства лесного комплекса в Министерство промышленности и леса и прихода нового министра Владимира Гордеева у нас уже состоялся разговор. То есть даже еще до подписания приказа о своем назначении он уже был заинтересован в погружении в тему ЛПК.

SR: По вашему мнению, каким будет следующий год для лесного комплекса? Ждать ли все-таки улучшения ситуации?

Ю.Л.: Ждать не надо. Надо много работать, тогда и будут ожидаемые результаты. Но, несмотря на все трудности, я бы хотел в преддверии Нового года пожелать всем работникам лесного комплекса, всем нашим землякам свершения планов и замыслов, успехов в делах и начинаниях и, конечно же, здоровья и благополучия семьям.