Кто и зачем опекает животных в этнозоопарке Улан‑Удэ

Этнографический музей распложен в самом живописном, пожалуй, месте Улан-Удэ — на Верхней Березовке, в пригороде. Сосновый бор и свежий воздух давно сделали музей одним из любимых у горожан мест отдыха. Семьи с детьми сюда приходят еще по одной причине — в столице республики это, однако, единственное место, где не видевшие даже коровы городские дети могут вживую посмотреть на животных. А некоторых и погладить.

Музей занимает около 20 гектаров земли, на нем расположены восемь разных комплексов, более 20 объектов культурного наследия и свыше 18 тысяч предметов, половина из которых входит в основной фонд культурного наследия Российской Федерации — археологические, этнографические коллекции и книжные фонды. А с 1976 года в музее работает «Уголок живой природы», где представлены типичные обитатели региона.

Сегодня в этнозоопарке проживает более 100 особей 40 видов животных. Общая цифра меняется — какие-то животные идут на обмен с другими зоопарками, каких-то продают, какие-то дают потомство. Например, недавно случилось пополнение в семье яков, там родился маленький ячонок. В декабре приехал в зоопарк северный олень из Красноярска и баран «муфлон» из Новосибирска. Два года назад появились альпаки — экзотические животные приобретены в рамках целевой субсидии из передвижного зоопарка, который в связи с пандемией оказался в Улан-Удэ. Особое место занимают краснокнижные животные, на их содержание получаются специальные разрешения от Росприроднадзора, который подходит к этому очень строго, проверяет условия содержания.

«Была очень громкая история, — рассказывает директор зоопарка Алексей Маладаев, — когда в заброшенном доме на окраине села нашли маленьких манулят без мамы. Мы хотели оставить их в зоопарке Улан-Удэ, где ранее манул уже содержался и условия для этого были. Но Московский зоопарк изъявил желание выкормить маленьких манулят, и они в итоге попали туда. Манулы сами по себе в раннем возрасте очень нежные, требуют особых условий содержания и большого внимания, а главные специалисты по манулам находятся именно в зоопарке Москвы, недаром манул находится на их эмблеме, там даже есть специальный питомник. Так что по каждому краснокнижному животному решение принимается отдельно».

Краснокнижные животные в этнозоопарке Улан-Удэ — в основном птицы. Попадают они в зоопарк разными путями, но почти всегда этот путь для животного омрачается какой-то трагедией — у многих птиц травмированы крылья, глаза. Часто инспекторы природоохранных ведомств просят музей взять на реабилитацию спасенное ими животное. Так год назад в музей привезли краснокнижного беркута со сломанным крылом. При этом после реабилитации на волю выпускают только здоровых особей, остальные, как правило, остаются тут жить. И возникают уже новые проблемы. Тот же беркут после того, как немного поправится, за один раз может съесть целого кролика или 20 цыплят. А их нужно на что-то покупать.

Шефство над животными — широко распространенная мировая практика, которая действует во многих зоопарках страны и мира. Например, лондонский зоопарк предлагал на Рождество дарить близким специальный сертификат — на то, чтобы за символическую плату взять опеку над любым из животных. Московский зоопарк на своем сайте завел специальную страницу для опекунов, а рядом с вольерами ставят табличку, на которой написаны имя и фамилия опекуна или название компании. Например, крупное издательство, которое выпускало книги о Гарри Поттере, опекало белую сову, а агентство недвижимости — бобра.

Это нормально — когда организации берут шефство над животными. И в 2018 году, когда глава Бурятии решил взять шефство над орлом, он предложил сделать то же самое в отношении других обитателей зоопарка другим известным в Бурятии людям, бизнесу. «Я бы хотел привлечь к музею бизнесменов. Хороший пример в Москве: у каждого животного есть какой-то спонсор, условно говоря, куратор: кто-то кормит тигра, кто-то медведя. Мне кажется, что и здесь, у нас, достаточно людей, готовых откликнуться. «Бурятмяспром» может кормить медведей, «БМПК» тигров, «Николаевский» может кормить кого-то еще. Это я сейчас фантазирую вслух, но мне кажется, что мы можем общественной поддержкой создать лучшие условия для животных, для самого музея», — обратился к неравнодушным согражданам Алексей Цыденов.

Эта практика быстро прижилась. Отчасти, говорит директор музея, сыграло роль, что Бурятия — это буддийский регион, а в буддизме кормить животных, которые не могут прокормить себя сами, это благое дело, накопление «буин», то есть добродетели.

— С 2018 года, когда в нашем этнозоопарке появился знаковый опекун, глава Бурятии Алексей Самбуевич, у нас резко пошла в гору программа по опекунству, — говорит Маладаев. — Она существовала и до этого, но так ярко начала развиваться с подачи главы республики. Алексей Самбуевич определил тогда себе степного орла — а это один из символов Бурятии. И до сегодняшнего дня многие компании изъявляют желание взять под опеку какое-то животное. Если раньше было такое правило — на одно животное один опекун, то сейчас его убрали, и если есть животные, которым нужна помощь и есть желающие помочь, то почему им нельзя?

Программу расширили. Теперь у животных может быть сразу несколько опекунов. Например, того же степного орла вместе с главой Бурятии опекает еще индивидуальный предприниматель Сергей Кавелин. Многие хотят взять шефство над белым тигром, так что у него тоже несколько благодетелей, как и у других животных. Пресс-служба главы сообщала, что в месяц на содержание орла Алексей Цыденов перечисляет по 5 тысяч рублей, но опека — это не только перечисление денег, это еще и помощь продукцией. Например, сельскохозяйственное предприятие привозит плодоовощную продукцию, строительная фирма со скидкой поставляет стройматериалы, которые всегда нужны. Некоторые хотят опекать пять драгоценных животных, и это еще одна особенность влияния буддизма в Бурятии.

Пять «вершинных» животных Бурятии или «Табан хушуу мал», были основными в кочевой культуре бурят — это верблюд, лошадь, бык, овца и коза. Они кормили кочевой народ, одевали, давали им кров — из шерсти делали войлок и шили одежду, делали дома, из шкур изготавливали зимнюю одежду, из костей и рогов — украшения и домашнюю утварь. Считается, что поддержать эти виды животных — великое благо, многие фермеры стараются содержать их всех в своих хозяйствах. И поэтому часто обращаются в музей с просьбами разрешить поддерживать верблюдов, которые живут там. Привозят, например, сено, его ведь для верблюдов и других животных тоже нужно где-то брать.

Некоторые компании выбирают себе подшефное животное со смыслом: местный Горсвет, который отвечает за освещение улиц, выбрал себе ночную птицу — сову. Городской лесхоз, который следит за порядком в лесу, опекает санитара леса — волка, вернее, серую волчицу.

Кстати, отмечают в этнозоопарке, не только бизнесмены, но и частные лица просят разрешить жертвовать на содержание животных. Чтобы поддержать эту практику, в музее сейчас разрабатывают систему донатов, чтобы желающие могли с помощью современных технологий и куар-кодов отправить посильную помощь в поддержку животного, которое им нравится. Пусть даже перечисления по 50-100 рублей — эти средства будут аккумулироваться на специальном счете.

Все поступающие на поддержку животных средства будут тратить на корма и благоустройство зоопарка. Вольеры в зоопарке были построены еще в конце 1990-х годов и на сегодня не все соответствуют стандартам содержания животных.