Игрушечных дел мастер

В мастерской приятно пахнет свежим деревом. Запах источают бревна и разного размера бруски, которые, кажется, лежат здесь повсюду. «Вкусно», — полной грудью я вдыхаю ароматный воздух и беру в руки маленького медвежонка с рыбой в лапах. Пока рассматриваю, улавливаю тот же запах свежей древесины и леса. Затем беру в руки тонконогого коня красноватого оттенка — он покрашен специальной морилкой. Этот зверь пахнет по-другому, но тоже очень приятно, чем-то, что встречается в нашей жизни не так часто. Так и хожу по мастерской, ведомая больше обонянием, чем разумом, и не могу надышаться. А потом понимаю, чем пропитан воздух: натуральностью. Игрушек из натурального дерева я не встречала уже много лет. Наш земляк Евгений Мирский не просто создает забавные поделки, но и возрождает историю деревянной игрушки древней Руси в современной жизни.

Евгений Мирский: «В каждой работе есть элементы автопортрета — это кроме шуток».

«Существует легенда, что первые деревянные игрушки вырезал настоятель Троице-Сергиевой лавры Сергий Радонежский и одаривал ими детей, чтобы те чаще и охотнее ходили в церковь. Здесь, в Сергиевом Посаде, и зародился один из самых крупных центров деревянной игрушки, — рассказывает Евгений Мирский. — Есть много других направлений: богородская, архангельская, городецкая, новинская. У каждой свои черты, свои особенности», — перечисляет мастер.

Рассказывать можно долго, а один раз увидеть — проще и понятнее. И Евгений Семенович объясняет наглядно — на конях. Берет в руки первую игрушку: это скакун, который, словно живой, встал на дыбы и раскидал в стороны свою роскошную гриву. По виду конь резной, объемный, состоит из множества маленьких и больших граней, которые выделяют каждый мускул, каждое движение. Он словно живой. «В богородском стиле роспись идет порезкой — за счет нее игрушки оживали. Они не красились, мастера делали так называемое «белье» — то есть работали с белым деревом, с чистым», — объясняет Евгений Мирский. И правда, кажется, что цвет этого коня только испортит.

Резной скакун теряется на огромном столе, заставленном игрушками, а в руках у мастера появляется новое изделие — конь с прямыми длинными ногами и округлой гривой. Он не совсем плоский: к спинке игрушка сужается, внизу выглядит чуть шире, но натуралистичности, как в первом изделии, нет. Так резались городецкие игрушки. На свет появляется еще один конек — вытянутый, на коротких толстеньких ножках, с гнутой спинкой и небольшой гривой — так схематично могут нарисовать малыши в детском саду. «Архангельская игрушка», — представляет мне лошадку Евгений Семенович.

Деревянные игрушки — это добро, а те, кто в детстве творил добро своими руками, не могут вырасти плохими людьми.

У меня разбегаются глаза от этого разнообразия. Ведь на столе есть и другие коньки — например, смешная плоская фигурка на колесиках, раскрашенная яркой зеленью. По корпусу животного, как по лужку, разбежались ромашки. «Кони в цветах даже лучше коней в яблоках», — ловлю в голове молниеносную мысль. И тут же приходит другая ассоциация: с такими деревянными игрушками часто возятся герои добрых советских мультфильмов — плоских раскрашенных коней, слонов и собак они возят за веревочку.

Оказалось, не все стили можно изобразить в лошадях. Я обратила внимание на деревянные брусочки, которые, сидя на палочке друг напротив друга, по очереди бьют молоточками по одному и тому же месту. «Наверное, из детства многим знаком сюжет, как мужик с медведем вот так бьют молотками. Здесь сюжет тот же, но формы лишь схематичные, не прописанные — это пример новинской игрушки, подвижной, но очень простой», — рассказывает Евгений Семенович под звонкий бой «молоточков»: в моих руках игрушка еще долго продолжает отстукивать. У меня в детстве такой не было, поэтому отпускать наглядный пример новинской игрушки мне совсем не хочется. Но надо. Вздыхаю и кладу на место.

Все вещицы, которые могут скакать и двигаться, полностью покоряют мое воображение. После новинской игрушки я подхожу к нескольким повозкам, которые везут от одного до трех коней. В повозках сидят разные персонажи: развеселые мужички, бабы в тулупах, медведи с бочонками… Но можно и поменять груз — все персонажи вынимаются. Хочешь — яблоко положи, хочешь — конфету. Почему-то представилось, как славно ехал бы в этой повозке живой хомячок, ему бы как раз хватило места, чтобы с ветерком прокатиться из кухни в комнату… Стряхиваю с себя видение. Опять на секундочку впала в детство: когда была маленькой, хомяк у меня был, а вот такой повозки не было. И тут же мысли улетают вскачь дальше, словно тонконогий городецкий конек: вот оно, настоящее волшебство. Всего час пребывания в мастерской игрушечных дел мастера вернул меня в самое чудесное время на свете — в детство. Улыбаясь этим мыслям, мы с Евгением Семеновичем продолжили осмотр его экспозиции.

Из живых игрушек забавными показались акробаты — на перекладине между двумя палочками они выделывают различные выкрутасы. Пока я балуюсь, резчик объясняет: дети, которые занимаются у него в студии резьбы по дереву, тоже очень любят этих акробатов: «Мы же сами регулируем движением палочек и силой нажатия то, как они будут крутиться. Они могут сделать полный оборот, могут остаться стоять на руках вниз головой, а могут прокрутиться сразу несколько раз». Он рассказал еще про одну разновидность живой игрушки, так называемый дергунчик — тельце, у которого ноги и руки двигаются. В качестве базы может быть основа любой формы — хоть медведя изобрази, хоть крестьянина, а дальше пусть пляшут «барыню» под дудочку владельца.

Деревом Евгений Мирский занимается давно. Игрушки — одна из любимых тем, но есть и другие вещи, которые он делает. Одна из самых интересных серий работ, которые мне удалось увидеть, — скульптуры древнеславянских божеств. Вот бог Велес, покровительствующий скотоводству, силами резчика предстал в образе медведя. Бог-кузнец Сварог получился добрым и обаятельным. Не менее милым вышел и четырехрукий Чернобог — бог зла. «Он задумывался как злой персонаж, но получился просто дурашливым драчуном. Я довольно добрый человек, поэтому у меня все фигурки, даже те, которые должны быть злыми, получаются добрыми, — с улыбкой сетует Евгений Мирский. — А Чернобог еще получился похожим на меня, как говорят. Вообще, в каждой работе есть элементы автопортрета — это кроме шуток», — переходит он на серьезный тон.

Среди работ Евгения Мирского есть и персонажи с бурятским колоритом. Местные жители в различных бытовых сценках, шаманы с бубнами… Есть и изделия в современном стиле — деревянная скульптура «Поющая женщина» как раз из этой серии. Плавные линии, непрорисованный детально образ, который лишь намекает зрителю на тему работы и дает очень много места для фантазии. «Эта скульптура вырезана из яблони — когда в Иркутске была эпидемия горностаевой моли, яблони во дворах срубали, и так мне досталось несколько кряжей», — объясняет резчик. Обычно игрушки и скульптуры вырезаются из кедра, однотонно-розоватого по цвету. Яблоня же не такая: древесина имеет свой характерный рисунок (текстуру), она словно покрыта разводами, которые готовому изделию придают дополнительный объем и шарм. В целом, объясняет Евгений Семенович, хоть лучшие изделия получаются из кедра, резать можно из разных материалов: «Моя ученица, например, украсила деревянное точеное яйцо из березы, пустила по поверхности орнамент, сняв верхний слой. Очень трудоемкая и кропотливая работа для нежных девичьих ручек».

Учеников у Евгения Семеновича много: преподавание резьбы по дереву и создание деревянной игрушки для него сегодня — основная профессия. Ему приходится работать с самыми разными детьми, но на всех них, уверен он, опыт созидания и создания игрушек в будущем скажется хорошо. Ведь игрушки — это добро, а те, кто в детстве творил добро своими руками, не могут вырасти плохими людьми.