И сила, и слабость
Без Китая не под силу
На государственном балансе в Иркутской области значится 1 тыс. 347 разведанных месторождений различных полезных ископаемых, но в распределенном фонде находится лишь четверть. Впрочем, и среди лицензированных осваиваются не все. Нерентабельность — вот главная причина того, что перспективные, на первый взгляд, месторождения или не разрабатываются вовсе, или долгие годы находятся в режиме опытно-промышленной эксплуатации, ожидая зеленого света. За примерами далеко ходить не надо. Ковыктинское газоконденсатное месторождение, открытое в 1987 году, стало притчей во языцех. Этот участок недр, содержащий более 2 трлн кубометров природного газа, 2,3 млрд кубометров гелия и 115 млн тонн жидкого газового конденсата, является крупнейшим в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке. Под освоение Ковыкты создавалось несколько компаний, которые одна за одной обанкротились, оставив после себя только скандальные воспоминания, а в 2011 году лицензия на разработку месторождения перешла к «Газпрому». И только от него внятно прозвучало, что осваивать этот участок недр нерентабельно — нет столько потребителей на такое большое количество газа, а добывать его в малых объемах экономически невыгодно. Вот и стоит Иркутская область на колоссальных запасах, а расходует их чересчур скромно — регион газифицирован только на 8%.
Перспективы у Ковыкты появились с началом строительства трубопровода «Сила Сибири» и появлением договоренностей с Китаем о поставках газа по «восточному маршруту». Частью этого трубопровода должен стать газопровод Ковыкта—Саянск—Иркутск. Год назад российское правительство внесло его в список шести объектов газотранспортной инфраструктуры, которые будут строиться при государственной поддержке. Планируется, что по этой ветке газ пойдет на юг Иркутской области — на уже существующие предприятия в Саянске и в Усолье-Сибирское, где предполагается строить газохимические производства.
В планах «Газпрома» — начать промышленную эксплуатацию месторождения в 2022 году. Впрочем, вспоминая, сколько раз этот срок переносился, логично предположить, что он запросто может сдвинуться снова. На это, кстати, рассчитывают в правительстве Иркутской области, только там надеются, что начало разработки Ковыкты перенесут на более раннее время — 2017-2018 годы. Об этом чиновники, по их же словам, попросили «Газпром». Корпорация, впрочем, публично не заявляла, что думает по этому поводу.
Вывести Иркутскую область на газовый рынок Китая собирается и «Роснефть», которая владеет контрольным пакетом акций «Верхнечонскнефтегаза» — компании, разрабатывающей Верхнечонское нефтегазоконденсатное месторождение в Катангском районе. Российская корпорация в ноябре этого года продала 20% акций ВЧНГ китайской Beijing Gas за 1,1 млрд долларов.
«Сделка позволит «Роснефти» в полной мере реализовать значительный потенциал развития Верхнечонского месторождения, включая добычу природного газа, а также закрепить отношения стратегического партнерства с одним из крупнейших дистрибьюторов природного газа в КНР, — говорится в сообщении «Роснефти». — Будет создана вертикально интегрированная конструкция сотрудничества: китайская компания приобретает долю в одном из крупнейших добывающих месторождений Восточной Сибири с развитой инфраструктурой и доступом к нефтепроводу ВСТО, а «Роснефть» в свою очередь получает возможность выхода на внутренний газовый рынок Китая. Решение властей КНР о переводе электрогенерации Пекина с угля на газ и ускоренный переход автотранспорта Китая на газомоторное топливо открывают широкие перспективы для существенного расширения деятельности «Роснефти» на китайском рынке».
Иркутская нефтяная компания, которая в Усть-Кутском районе с 2014 года реализует газохимический проект, тоже ищет под него иностранных партнеров. Во-первых, ей нужны опытные напарники, поскольку ИНК не совсем компетентна в этом вопросе, во-вторых, необходимы компании, которые будут покупать продукцию газохимии. Ранее со ссылкой на председателя совета директоров ИНК Николая Буйнова сообщалось, что переговоры ведутся с японскими инвесторами. При этом самостоятельно компания уже начала на Ярактинском нефтегазоконденсатном месторождении строительство установки комплексной подготовки природного и попутного нефтяного газа. Она предназначена для извлечения и последующей подготовки товарных пропана, бутана и газового конденсата. Конденсат, как товарный продукт, временно планируется направлять в трубопроводную систему ВСТО, а техническую смесь пропана и бутана транспортировать по продуктопроводу от Ярактинского месторождения через Марковское до комплекса приема, хранения и отгрузки сжиженных углеводородных газов, который компания построит в Усть-Куте. Оттуда продукцию будут отгружать железнодорожным и автомобильным транспортом. Там же планируется построить завод полимеров. Представители ИНК очень осторожно говорят о сроках реализации проекта, но осуществляться он будет в несколько этапов, и завод полимеров появится, может быть, к 2020 году.
Нефтяные фонтаны
По данным регионального минприроды, всего в Иркутской области открыто около 35 месторождений углеводородов, но лицензии оформлены только на две трети. Разработкой этих участков занимаются четыре компании. И если с газом мы пока еще, можно сказать, только учимся обращаться, то с нефтью ладим давно. Та же ИНК ежегодно наращивает объемы добычи нефти и периодически открывает новые месторождения. За 15 лет работы она увеличила добычу с 30 тыс. тонн нефти и газового конденсата в год до 5,6 млн тонн. Если на заре своего развития компания владела лицензиями всего на три участка, то сегодня — на 23.
Тем временем ВЧНГ, разрабатывающая месторождение с 2008 года, пока, как сообщается, намерена удерживать добычу на уровне 8,5 млн тонн нефти. А компания «Дулисьма», осваивающая Дулисьминское нефтегазоконденсатное месторождение в Катангском районе, планирует к 2018 году увеличить добычу на 40% — до 2,5 млн тонн в год.
Если в целом посмотреть на ситуацию с нефтью, то, например, с 2008 по 2012 год ее добыча в Приангарье увеличилась в 25 раз как за счет роста производительности старых месторождений, так и за счет открытия новых. Это данные областного минэконома. А в первом квартале 2016-го объемы извлечения увеличились на 20% по сравнению с тем же периодом 2015-го. Соответственно, растут и объемы переработки, то есть производство топлив и продуктов нефтехимии. В Сибири Иркутская область обеспечивает 30% переработки нефти.
Новый след Поднебесной
Приангарье богато не только углеводородами, но и редкими металлами — танталом и ниобием, которые используются в производстве электроники, высокопрочных сталей, твердых сплавов. Но, как и в случае с газом, их добыча в регионе не налажена. С одной стороны, бизнес этот называют очень перспективным, поскольку сейчас отечественная промышленность покупает тантал и ниобий за рубежом, а значит, зависит от иностранных поставщиков, главный из которых Китай, контролирующий мировой рынок этих металлов. Так что Иркутская область со своими запасами вполне может стать ключевым участником процесса импортозамещения и закрыть потребности российских производственников. С другой стороны, это возможно только в том случае, если наша продукция по своей стоимости будет способна конкурировать с импортной, а это не всегда получается. И вот, китайские инвесторы опять приходят на помощь.
В октябре этого года появилась информация, что компании из КНР заинтересованы в разработке Зашихинского редкометалльного месторождения, которое находится в Нижнеудинском районе. Лицензией на него с 2005 года владеет московское ЗАО «Техноинвест Альянс». В прошлом месяце в Пекине оно подписало меморандум о расширении сотрудничества с китайскими компаниями CMEC и CNEEC. Известие об этом дало знать, что проект разработки месторождения не умер, ведь после презентации в 2011 году о нем мало что было слышно.
Запасы Зашихинского оцениваются в 33,5 млн тонн тантал-ниобиевой руды. Выступая пять лет назад в правительстве Иркутской области, генеральный директор компании Александр Кознов рассказывал, что в 2014 году на месторождении будет запущена первая очередь горно-обогатительного комбината, а в 2018-м он заработает в полную силу, недропользователь станет добывать 1 млн тонн руды в год, обогащать ее и производить тантал-ниобиевый концентрат. К этому же времени компания, как тогда прозвучало, собиралась выйти на окупаемость и платить более 1 млрд рублей налогов в региональный бюджет. Еще уточнялось, что проект экологически чистый, поскольку технология переработки руды не предполагает использования химических реагентов.
В проекте освоения месторождения у компании есть строительство объектов инфраструктуры — дорог и линии электропередач, но затраты на них «съедают» приличный кусок бюджета. А весь проект, по информации за 2015 год, стоит почти 13 млрд рублей. Отраслевые аналитики капиталоемкость называют одной из причин торможения проекта, а сами его авторы говорят, что запустить первую очередь ГОКа в 2014 году не получилось из-за того, что пришлось менять технологию обогащения руды. В 2015-м компания заявила, что срок запуска предприятия перенесен на 2018 год.
Иностранцам путь закрыт
А вот куда власти не намерены допускать иностранных инвесторов, так это к разработке золоторудного Сухого Лога в Бодайбинском районе — такого же большого и такого же проблемного, как газоконденсатное Ковыктинское. Месторождение открыли в 1961 году. Согласно данным за 2007 год, когда состоялась переоценка его запасов, в недрах лежит почти 3 тыс. тонн золота и 1,5 тыс. тонн серебра. Доля Сухого Лога в запасах золота страны — 28%. Лицензировать участок пытаются 20 лет, но от слов к делу все еще не перешли. Очередную попытку в 2015 году предпринял Сергей Ерощенко, будучи на тот момент губернатором Иркутской области. С предложением выставить Сухой Лог на торги он обратился к президенту страны Владимиру Путину и получил согласие.
Но аукцион все никак не может состояться, минприроды постоянно заявляет о переносе сроков. Еще недавно сообщалось, что торги могут провести в ноябре-декабре, и вот глава ведомства Сергей Донской сообщил, что в этом году их уже, скорее всего, не успеют объявить. Процесс затормозили в том числе претензии ФАС к организации аукциона.
Известно, что иностранных инвесторов к нему не допустят, а из российских разрешат участвовать только компаниям с госдолей не менее 25%. Есть информация, что совместное предприятие для участия в аукционе создали золотодобывающая компания «Полюс» и госкорпорация «Ростех». В одиночку ни одной компании с таким сложным месторождением не справиться. Главная проблема в том, что в Бодайбинском районе нет мощной энергетической базы, и инфраструктурные затраты получаются очень большими.
Между тем, по словам властей, на базе месторождения возможно организовать ежегодную добычу золота в объеме до 60 тонн в год. Это позволит увеличить объем добычи золота в Иркутской области в несколько раз, а также укрепить лидирующие позиции России на мировом рынке золотодобычи.
Всего на Приангарье приходится 31% золота от общероссийских запасов. Основная золотоносная провинция — Бодайбинский район. В 2014 году золотодобытчики, работающие в регионе, извлекли 22,2 тонны рудного и россыпного драгметалла, и это рекордный показатель за всю историю золотодобычи Приангарья. В 2015 году объем был несущественно меньше, а по данным за семь месяцев этого года, в регионе добыли почти 11 тонн золота и 1,1 тонну серебра. По объему добычи золота Иркутская область находится на втором месте в Сибири после Красноярского края, по серебру — на четвертом.
Золота «навалом»
Интересно, что «золотые» горы Иркутской области — это не только перспективный Сухой Лог, но и отходы ТЭЦ, которыми буквально завален регион. Это тоже ценный ресурс, пользу которого мы пока не осознали. Ведь для нас эта зола — не более чем отрава для экологии. А для иркутских ученых это отличный материал для работы. Они разработали технологию извлечения из золы железного концентрата. Ее опытные испытания прошли на одной из ТЭЦ региона.
В Иркутской области, по оценке специалистов, накопилось более 100 млн тонн золы, и с каждым годом количество техногенных отходов растет, и так будет продолжаться еще долго. Пока газогенерация продолжит оставаться в области фантазий, уголь будет основным ресурсом теплоисточников. Так вот из 1 млн тонн золы можно получить минимум 50 тыс. тонн железного концентрата, пригодного для плавки стали. Весь смысл в том, чтобы из общей массы отделить полезные частицы от пустых. Оборудование для этого ученые подобрали сами из того, что есть на российском рынке, и просто его адаптировали.
Из золы можно извлекать даже золото и редкие металлы. Сейчас такие технологии отрабатываются на базе Института земной коры в Иркутске. Ученые посчитали, что в 1 тонне отходов ТЭЦ содержится 0,2 грамма золота, значит, из 1 млн тонн можно получить 200 кг драгметалла. Еще они придумали, как извлечь пользу из отходов обогащения угля. По словам специалистов, этот шлам можно переработать и добыть из него же еще приличное количество качественного угля. Здесь тоже бескрайнее поле для работы — пока нужен уголь, будет существовать угледобывающая отрасль, значит, шлам продолжит накапливаться.
А на месторождениях россыпного золота можно достать драгметалл из отвалов, куда его «выбросили» после того, как не смогли извлечь. Таким образом, технологии иркутских ученых могут решить несколько проблем. Во-первых, экологическую — захламление территории техногенными отходами, во-вторых, экономическую — в условиях, когда разработка месторождений требует колоссальных вложений, можно использовать альтернативный вариант — добывать ресурсы из отвалов на уже отработанных участках. Осталось только, чтобы эти научные разработки заинтересовали инвесторов.
Неограненный алмаз
71 вид минерального сырья хранят недра Иркутской области. Регион обладает самыми большими в стране запасами редких металлов — ниобия и цезия, а также золота, слюды, магнезита, цветных камней. Второе место у нас по запасам каменной и калийной солей, химически чистых известняков, лития, третье — по тальку и графиту.
А еще, как отмечается в проекте стратегии социально-экономического развития Приангарья до 2030 года, наш регион входит в число приоритетных после Якутии и Архангельской области в формировании алмазодобывающей промышленности России. В Иркутской области есть 22 перспективные алмазоносные площади с утвержденными в Минприроды РФ прогнозными ресурсами в 212 млн карат. Разработка алмазных месторождений — уникальный шанс для области войти в число алмазодобывающих регионов России, считают чиновники. Главное, этим шансом воспользоваться, но все опять же упирается в рентабельность освоения месторождений. Среди экспертов нет единого мнения насчет того, будет ли эффективной добыча алмазов в Приангарье или принесет только убытки недропользователям. Тем не менее в октябре в федеральных СМИ прошла информация, что крупнейшая в мире алмазодобывающая компания «Алроса» проявляет интерес к Приангарью и хочет изучить север региона на предмет целесообразности добычи. В общем, опять же перспективы есть, но…
В подвешенном состоянии находится и Непское месторождение калийных солей в Катангском районе — крупнейшее в мире и одно из лучших по качеству руд. Балансовые запасы соли — 2,9 млрд тонн. Как говорится в том же проекте стратегии, «освоение Непского месторождения может стать надежной минерально-сырьевой базой производства калийных минеральных удобрений для сельского хозяйства Сибири, Дальнего Востока и зарубежных стран, потребности которого в настоящее время удовлетворяются на 35–40%».
Но хозяина ему не могут найти. Роснедра выставляли участок на конкурс в 2008 году, и на него никто не заявился. Разработка осложняется географической отдаленностью месторождения и отсутствием инфраструктуры. В 2014-м его повторно выставили на конкурс, потом отменили по настоянию «Уралкалия», представители которого посчитали, что на мировом калийном рынке итак профицит мощностей, поэтому разработка крупного месторождения может пошатнуть баланс. Объявлять новый конкурс Роснедра пока не намерены. Как заявил в апреле этого года глава ведомства Евгений Киселев, «чтобы осваивать такие месторождения, нужно иметь развитую инфраструктуру, а там пока такие условия не созданы».
Таким образом, добывающая отрасль Иркутской области базируется на сравнительно малых месторождениях, которые и географически доступнее, и проще с точки зрения извлечения ресурсов. Фактически мы добываем то, что лежит под носом. Но истинные наши ценности находятся далеко и глубоко, мы знаем о них, но открыть этот сундук с кладом не можем. Приангарье похоже на неограненный алмаз, который дорог и ценен, но, не побывав в руках мастера, выглядит невзрачно.
Ольга Зимина
