Геологоразведка просится в новое правовое поле

Деньги не главное?

В прошлом году российским правительством была одобрена программа Минприроды РФ «Воспроизводство и использование природных ресурсов на 2013-2020 годы», в рамках которой планировалось потратить свыше 3 трлн рублей до 2020 года, в том числе 2,4 трлн рублей на разведку углеводородного сырья. Объем весьма солидный, даже с учетом того, что в этом году финансирование программы сократили на 12%. Аналитик из «Инвесткафе» Роман Гринченко подсчитал, что объем рынка геологоразведочных услуг в 2013 году составил порядка 400 млрд рублей, при этом за январь-июнь Роснедра использовали 119 млрд рублей на геологоразведочные работы, что на 3% больше, чем за аналогичный период 2012 года.

Стоит отметить, что и до этого затраты на геологоразведку ежегодно росли. По данным Роснедр, за период 2005-2012 годов бюджетное финансирование ГРР составило около 150 млрд рублей. При этом уровень бюджетного финансирования в 2012 году составил 181% от уровня 2005 года. За этот же период размер частных инвестиций в ГРР вырос в три раза.

Впрочем, все предыдущие действия, связанные с увеличением финансирования резкого прироста запасов не дали. Данные Роснедр свидетельствуют, что прирост углеводородных запасов остается постоянным, в среднем за период 2006-2012 на уровне 650-700 млн тонн извлекаемых запасов нефти категории С1.

Директор Московского нефтегазового центра EY Денис Борисов констатирует: при всем видимом благополучии (суммарный прирост запасов за последние семь лет уверенно превышал уровень добычи примерно на 100-200 млн т в год) дела в ГРР обстоят не так гладко. «Существенная часть этого прироста была достигнута за счет переоценки существующих запасов, а не прироста новых. У западных крупных нефтяных компаний, наоборот, основной прирост пришелся на открытие, а не на переоценку», — объясняет он.

«Развитие геологоразведки давно превратилось в больной вопрос для страны. Процесс стоит на месте, и это закономерно приводит к отсутствию значительных новых открытий. Стремительно нарастает диспропорция между темпами добычи и прироста. Мы уже пришли к тому, что привлекательных месторождений углеводородов в нераспределенном фонде больше не осталось. Очевидно, необходимо нарастить физические объемы геологоразведки, прежде всего поискового бурения», — отмечает президент Российского геологического общества («Росгео«) Виктор Орлов.

Критичная ситуация в ГРР характерна не только для сегмента углеводородов. Актуальная оценка состояния рынка геологоразведочных услуг на твердые полезные ископаемые также негативная. Правда, причины тому чисто рыночные. «Этот сектор фактически парализован из-за падения цен на металлы — золото, медь, никель и прочие, — утверждает генеральный директор ЗАО «АРДЖЕЙСИ ГРУПП» Михаил Корнилов. — Можно с уверенностью говорить о значительном падении предлагаемых на 2014 год объемов геологоразведочных работ на все виды минерального сырья. Но это не означает полную остановку геологоразведки в ближайшее время. Какие-то работы по геологическому изучению недр будут выполнены через систему государственных контрактов, госкорпорации продолжат выделение денег на разведку своих объектов. Крупные компании хоть и сократят существенно, но все же продолжат геологоразведочные работы».

Развитие геологоразведки давно превратилось в больной вопрос для страны. Процесс стоит на месте, и это закономерно приводит к отсутствию значительных новых открытий. Стремительно нарастает диспропорция между темпами добычи и прироста. Мы уже пришли к тому, что привлекательных месторождений углеводородов в нераспределенном фонде больше не осталось.

По его словам, в России в числе дополнительных, нерыночных стимулов для ведения геологоразведочных работ являются условия лицензирования. «Именно минимальные объемы ГРР и сроки отчетности, прописанные в условиях лицензии, заставляют недропользователей вкладывать средства в разведку даже на фоне падения цен на сырье. Давая общую характеристику рынка геологоразведочных услуг, можно сказать так: предложение превышает спрос», — подчеркивает он.

Причины очевидны

По мнению экспертов, для того чтобы понять, почему увеличение финансирования ГРР не приводят к восполнению МСБ, необходимо четко понимать причины неэффективности работы рынка геологоразведки. Специалисты называют целый перечень симптомов.

«Основными проблемами рынка ГРР является невысокая отдача, так как открытие новых месторождений не дает значительного прироста запасов, как раньше. Для примера: наиболее востребованный вид ГРР по обнаружению нефтяных залежей с каждым годом приносит все менее значительные результаты», — говорит Роман Гринченко.

С ним соглашается и Михаил Корнилов: «Если рассматривать проблемы геологоразведки, то в целом ее результативность постоянно падает, а уровень самих работ существенно отстает от мировых стандартов». Он добавляет: «Это связано и с разрушением советской базы, и с падением качества обучения в вузах, и с технологическим отставанием российской геологической отрасли в целом.

По его словам, большинство современных геологоразведочных компаний сформировалось на базе советских геологоразведочных экспедиций. В свое время это были уникальные предприятия, обладающие не только буровыми станками, техникой и базами во всех регионах страны, но и собственными лабораториями. Экспедиции были укомплектованы высококвалифицированными кадрами и имели поддержку в лице отраслевых научных институтов и учебных учреждений. Это была основа, на которую опиралась сырьевая отрасль страны. В ходе приватизации и периода становления рыночной экономики многие экспедиции претерпели значительные изменения как по специализации на отдельные виды работ, так и в отношении кадровой политики. Вновь созданные геологоразведочные предприятия уже делали ставку на технику разведки — в основном бурение, как наиболее понятный и высокорентабельный вид услуг. В результате модернизации техники увеличились скорость бурения и качество керна. Но все эти успехи оказываются малоэффективными без современной геологической службы. «К сожалению, за постсоветский период существенных изменений в области геологии так и не произошло. До сих пор существует старая система оценки и государственной экспертизы месторождений твердых полезных ископаемых, которая накладывает ограничения на применение современных технологий в области разведки и аналитики минерального сырья, — подчеркивает он. — Наблюдается острая нехватка квалифицированных специалистов, владеющих современными технологиями. Сплошь и рядом отмечается нарушение стадийности геологоразведочных работ в угоду условиям лицензий или экономии финансирования. Все эти факторы не только ведут к стагнации в геологической отрасли, но и снижают ее результативность, делая геологоразведку малопривлекательной для инвесторов».

Выход вероятен?

«Главное, что необходимо сделать для улучшения показателей воспроизводства МСБ, — отладить нормативно-правовую базу в этой сфере», — говорит Виктор Орлов, и его точку зрения разделяют все эксперты.

«Ключ к успеху в любой отрасли находится в руках самих участников. Если ваши услуги не пользуются успехом, то приходится либо снижать цену, либо предлагать другое качество. Сейчас повсеместно наблюдается снижение цен на геологоразведочные услуги. Но дешевые работы не всегда гарантируют качество, а тем более решение главной задачи — прироста ресурсов. Поэтому геологоразведочным компаниям приходится внедрять в практику современные технологии по сбору и обработке геологической информации. Внедрение компьютерных технологий не только обеспечивает высокую скорость обработки данных, но и позволяет повышать комплексность предоставляемых услуг, — рассуждает Михаил Корнилов. — В целях развития всей геологической отрасли страны инициатива частного сектора должна быть обязательно услышана и поддержана Министерством природных ресурсов. А это означает, что и Государственная комиссия по запасам и Росгеолфонд будут вынуждены перейти на современные технологии обработки и хранения геологической информации. Это должно повлечь за собой замену еще советской классификации запасов новой, которая уже будет приближена к мировым стандартам, тем самым повышая инвестиционную привлекательность минерально-сырьевой базы страны».

По его словам, сегодня Россия занимает одно из последних мест по объемам геологоразведочных работ в мире (около 3% от общемировых затрат). В основном это средства частных компаний. Практически весь задел известных средних и крупных месторождений советского времени уже исчерпан. На разведку новых месторождений нужны огромные средства — $30-50 млн и более на один объект. «Денег, выделяемых государством на изучение недр, не хватает на обеспечение прироста ресурсной базы. А поддерживать высокий уровень инвестиций в условиях кризиса частный бизнес без помощи государства уже не может. Поэтому в целях обеспечения стратегических задач становится актуальным создание условий для развития юниорного (геологоразведочного) бизнеса в России, — предлагает он. — Это и изменение условий получения лицензий на право изучения недр по упрощенной заявительной схеме, это включение лицензии на недропользование в имущественный комплекс предприятий с правом использования ее в качестве залога или отчуждения, а также упрощение процедур согласования ущерба на поисковой и разведочной стадиях и создание государственного фонда по софинансированию геологоразведочных проектов».

«Прежде всего необходимо стимулирование открытия новых запасов, например, посредством установления вычетов по НДПИ на воспроизводство минерально-сырьевой базы. При этом следует отметить, что увеличение запасов имеет высокую степень корреляции (более 0,8) с объемами поисково-разведочного бурения. В качестве исторического примера можно привести ситуацию, сложившуюся в СССР в середине-конце 80-х годов, когда добыча снизилась с примерно 600 млн т в 1980 году до 516 млн т в 1990 году. Тогда именно интенсификация геологоразведочных работ (например, темпы прироста отчислений на ГРР с 1985 год по 1989 год составили почти 40%) позволила обеспечить надежный базис для нового цикла роста уже в российской «нефтянке», — добавляет Денис Борисов. — В целом, по нашим оценкам, после 2025 года только в нефтепромысловой сфере в стране необходимо будет обеспечить добычу в рамках новых ГРР-проектов на уровне 20 млн тонн в 2025 году и 90 млн тонн — в 2030 году. И если к 2025 году еще остается возможность нарастить добычу за счет МУН и передовых технологий, то в 2030 и тем более в 2035 году ожидаемый разрыв можно будет преодолеть только при условии вовлечения в цикл новых месторождений. При этом для сохранения объема добычи нефти на нынешнем уровне после 2030 года затраты на ГРР следует увеличить более чем в три раза».

Специалисты резюмируют: без существенных нормативно-правовых и налоговых изменений даже заложенные в программу «Воспроизводство и использование природных ресурсов на 2013-2020 годы» триллионы рублей на ГРР по углеводородному сырью до 2020 года не обеспечат существенного расширения МСБ. Зато прогнозы мирового потребления первичных энергоресурсов свидетельствуют: к 2020 году потребление нефти возрастет на 13-15%, а к 2030 году — на 34%. Для сохранения нынешнего статуса на мировом рынке нефти Россия должна будет добывать в 2020 году более 520-530 млн тонн, в 2030 году — 600-630 млн тонн. Существующая же база не только не может дать такого роста, но даже не обеспечит сохранения современного уровня добычи.