Еще больше смерти, еще меньше любви
В иркутском кинопрокате с почти двухнедельным опозданием появился новый фильм Василия Сигарева «Жить». Продолжая разрабатывать затронутые в первой картине «Волчок» темы любви и смерти, бывший драматург, воспитанный Николаем Колядой, теперь нагнетает мрак более профессионально. В результате чего название «Жить», будто само собой с легкостью трансформируется в зрительском восприятии в «Жуть», напрочь теряя свой жизнеутверждающий императив.
Василий Сигарев — из той когорты драматургов, что сделали своим творческим методом запугивание зрителя/читателя самой черной чернухой, которая только может и не может быть в современной России. Как и некоторые другие представители некогда очень популярного театрального движения «Новая драма» (например, Иван Вырыпаев), Сигарев, быстро освоив жанр и добившись кой-какого признания, ринулся с головой в неизвестную для себя область киноискусства. Первый опыт оказался ободряюще удачным: драма «Волчок» — о невзаимной любви шестилетней девочки к собственной матери, обозначенная автором как «страшная сказка», получила несколько премий отечественных (и не очень) кинофестивалей и убедила новоявленного кинорежиссера продолжать работу на поле отечественного арт-хауса. В итоге спустя три года (первый фильм был снят в 2009-м) Василий Сигарев выпустил фильм «Жить». И в нем все тоже как в сказке: в том смысле, что чем дальше, тем страшнее.
Мужчина средних лет долго едет на велосипеде, чтобы в конце концов утопиться в незамерзающих водах теплоэлектростанции, поскольку не может пережить позор проигрыша всех денег в игровые автоматы. Молодого человека, едущего вместе со своей невестой после венчания, избивают до смерти в электричке. Девочки-близняшки, отправленные без присмотра в автобусе к матери-алкоголичке, попадают в чудовищную автокатастрофу. Безрадостные провинциальные пейзажи, опустошенные лица персонажей и музыка в стиле дарк-эмбиент, постоянно нагнетающая обстановку, не предвещают ничего хорошего, как-то сразу давая зрителю понять, что в этом фильме будет еще больше смерти и еще меньше любви.
По засилию смерти в своей новой картине Сигарев стремится если не к шекспировской трагедии, то уж как минимум к древнегреческой, однако глубины и силы, к сожалению, не хватает ни до того, ни до другого. Вообще, такой прием, который так полюбил режиссер и драматург Сигарев в простонародье называется «вышибаем слезу коленом». Поэтому неподготовленный зритель чаще всего при просмотре сдавленно рыдает, думая о том, как ему теперь ходить по улицам, в то время как успевший насмотреться русского арт-хауса синефил в темном зале кинотеатра старается подавить зевоту в том духе, что «нас пугают, а нам не страшно, нас бьют, а нам не больно». Короче, катарсиса не чувствует ни тот, ни другой. Можно, конечно, в данном случае начать разглагольствовать на тему того, что вот опять эти новые русские режиссеры вытащили на свет всю русскую грязь, чтобы порадовать (или шокировать) отборочные комиссии зарубежных фестивалей, но проблема «Жить» вовсе не в этом. И не за Родину тут обидно.
Василий Сигарев неоднократно признавался в разных интервью, что этим фильмом пытался ответить на вопрос, как выжить, когда теряешь самое дорогое в жизни, как жить, когда умирают те, кого любишь, в ком видел смысл своего существования. Но, во-первых, на вопрос этот он так и не дает ответа (что на самом деле вполне нормально для умного кино), а, во-вторых, его рассуждения по данному вопросу выглядят как-то поверхностно, если не сказать беспомощно. Единственным впечатляющим моментом в «Жить» является тот поворот сюжета, когда мертвые люди возвращаются с того света благодаря воображению тех, для кого они были важнее всего. Но, согласитесь, мысль о том, что человек жив, пока его помнят, не слишком нова. Не говоря уже о том, что смерть одного человека (ну, пусть двух, и даже четырех) никак не влияет на жизнь всего остального: колесо крутится, снег идет, магазины каждое утро вновь начинают работу.
