Черная полоса в фильме «Голая бухта»

Встретив американского бизнес-консультанта в аэропорту, представитель торговой компании везет его в гостиницу и, пытаясь завязать разговор, спрашивает о планах на вечер. «Кого вы предпочитаете: девушек, женщин, мальчиков? У нас тут много любви», — говорит он. Американец в свою очередь отмалчивается, глядя в окно на замерзшее море. Как выяснится, на самом деле любви здесь не очень много.

Вот молодая женщина уже несколько месяцев не подпускает к себе мужа, который в итоге вынужден искать любовь на стороне. Вот мать-одиночка, больная раком, пытается объяснить своей пятилетней дочери, что мама не всегда будет рядом. Вот семилетний мальчик, единственным другом которого является пес Макс, но строгая мать навсегда увозит собаку «в деревню», потому что не любит животных. Вот неудовлетворенный отец-одиночка, который главным смыслом своей жизни видит потерю лишнего веса, но старания его тщетны. Вот девочка-подросток, мечтающая прославиться любой ценой и в результате попадающая в порно. Вот школьник русского происхождения, которого унижают одноклассники, называя коммунистом и плюя в лицо.

Все это, конечно, происходит не на глазах американца, который в это время дает консультации по продвижению товара, но спустя какое-то время и он окажется замешан в одну из историй неудовлетворенности жизнью. Большинство людей одиноки и несчастны, и это не новость для режиссера Аку Лоухимиеса, который снял уже не одну драму человеческих взаимоотношений.

Достаточно посмотреть его фильмографию, чтобы понять, что положительных эмоций в его картинах не слишком много: «Изгой», «Город отмороженных», «Вечная мерзлота», «Неприкаянный«… Но красноречивее других говорит название мини-сериала, который он снял в 1999 году — «Жизнь — это драма».

Впрочем, сам Лоухимиес утверждает, что с годами становится более романтичным, а потому в финале «Голой бухты» почти всем своим героям дает небольшую надежду на светлое будущее. Благодаря мозаичности повествования складывается ощущение некой объективности происходящего, этому же способствует почти документальная манера съемки, и бедный зритель постепенно, на протяжении двух часов погружается в какой-то непроглядный житейский мрак, в котором у всех сплошная черная полоса и становится только хуже. Но к самым титрам, как это бывает и в жизни, все как-то само собой налаживается, и уже хочется, испытав катарсис, вместе с героями «Голой бухты» петь Робби Уильямса: «I just want to feel real love».