Человек и природа

Сколько времени до конца света?
Байкальский международный кинофестиваль научно-популярных и документальных фильмов «Человек и природа» с легкой руки его основателя и первого президента кинорежиссера Владимира Ивановича Самойличенко получил в Иркутске постоянную прописку и прошел уже 11 раз. С каждым годом он обретает новые масштабы и качество, вовлекая в разговор о нашем пребывании на планете новые страны и города. Байкал придает этому разговору глубину и чистоту.

Конкурсная программа фестиваля «Человек и природа» 2012 года включала в себя 16 документальных фильмов режиссеров из США, Японии, Германии, Австрии, Испании, Израиля и России

Муки и радости антиподов

Виктория Токарева в серии фильмов о ней на канале «Культура» рассказывала, что сценарий фильма «Джентльмены удачи» начал раскручиваться с первой строчки: по степи шел верблюд. И я подумала — как все-таки она важна, эта первая строчка, и как найти верблюда, который вывезет на себе груз поначалу смутного творческого замысла? И какой же нужен для этого титанический труд! В одном из европейских музеев как-то была представлена серия рисунков Огюста Родена, где художник искал выражение своим смутным ощущениям, которые в конечном счете привели его к замыслу всемирно известной статуи «Поцелуй». Вначале на рисунках был такой «ежик в тумане», который постепенно, штрих за штрихом — всего было 300 рисунков — обретал более определенные и выразительные очертания будущего шедевра и в конце концов в муках творчества получил законченную форму. Завершала экспозицию та самая статуя, которой восхищается весь мир.

Кинофестиваль с легкой руки его основателя и первого президента кинорежиссера Владимира Ивановича Самойличенко получил в Иркутске постоянную прописку

Фильм Виктора Косаковского «Да здравствуют антиподы!», которым открывался очередной кинофестиваль «Человек и природа» в Иркутске, тоже начинался с «верблюда», роль которого сыграла обычная рыбацкая удочка, закинутая в одно из аргентинских озер. А что, если она «проткнет» земной шар? В какой диаметрально противоположной точке выйдет? Вопрос, конечно, интересный, по-детски необузданный — дети ведь не знают границ в своих фантазиях, но творчески очень увлекательный. Почему мы все считаем, что живем в какой-то маленькой географической точке? Она ведь находится на планете и так же, как любая микроскопическая клетка нашего тела, с ним неразрывно связана — не может же она существовать сама по себе. Так что настало время объять необъятное и явить это миру. Для этого потребовалось семь лет поиска отважных продюсеров, полтора года героических съемок по всему миру и столько же времени на монтаж фильма. Итого 10 лет на воплощение замысла, освободиться от которого можно было только одним способом — реализовать. И размышляя на эту тему, слушая рассказ режиссера о мистических историях во время съемок, когда вулканическая лава на Гавайях обдавала жаром и уже не давала шансов убежать, вдруг миновала автора фильма, подарив нам потрясающие кадры; как стихия, разгулявшись, исключала возможность подступиться к нужной точке, а она, напротив, способствовала съемкам фильма; как сам царь зверей — лев прошел в сантиметрах от чужака, держащего его в объективе, начинаешь думать, что сама Природа сделала Художнику заказ, чтобы он помог нам осмыслить свое существование на родной планете.

Нам этот фильм дорог еще и тем, что одной из его опорных точек стала деревня Еланцы на берегу Байкала, где Виктор Косаковский отыскал своих героинь, живущих на диаметрально противоположной точке с мысом Горн на краю Чили. Таких точек у России больше нет, поскольку куда ни ткни через глобус, попадешь в стихию океана. И, наверное, неспроста у нас эта планетарная «рифма» — подвержены мы и всплескам и штормам, а приливы с отливами для нас тоже очень характерны. Философ Николай Бердяев, если бы посмотрел этот фильм, то уже, вероятно, иначе трактовал наш российский характер, определяя истоки его самостийности не только в бескрайности равнинных просторов. А впрочем, и простые люди, живущие на разных концах земли, тоже мыслители и мудры изначально.

— Количество дождливых и солнечных дней одинаково, — беседуют двое в тихом и безлюдном местечке Аргентины после мощного ливня. — Кто-то этим распоряжается, — предполагает один.

Президент фестиваля Сергей Мирошниченко (справа) и министр культуры и архивов Иркутской области Виталий Барышников отметили, что одной из главных задач фестиваля является привлечение внимания общества к проблемам взаимоотношений человека и окружающей среды

— Я даже знаю кто, — уверенно отвечает напарник.

— А в следующей жизни я бы хотела быть водой, — это уже откровения девушки, живущей на берегу Байкала.

— Почему? — удивляется собеседница. — Собаку могут прогнать, кошку выгнать, рыбу отловить, — слышим мы правду бытия «устами младенца», на пороге жизни сознающего весь ее драматизм, и это «прошибает». Потом, когда смотришь зеркальные кадры и видишь, что на одном конце света, в Аргентине, удят рыбу, а на другом, в полностью противоположном месте на рынке Шанхая стоит женщина и продает рыбу, начинает «доставать» мысль и о том, что сделанное в одном месте обязательно отражается в другой точке планеты. Как тут не стать «Спинозой», если реально отснятые кадры делают это очевидным?

Связанные одной цепью

Получается, что тема глобального единства, и по большому счету равенства и братства, не какой-то там анахронизм канувшего в лету строя коммунизма, а естественная фаза самопознания. «Мы — это воздух, — утверждает канадский ученый Дэвид Судзуки, герой канадского фильма «Силы природы», победителя в номинации «Лучший научно-популярный фильм» на прошлом фестивале. — Все, что мы делаем с воздухом, мы делаем с собой». Химический состав атмосферы меняется, и каждый из нас носит в себе растворенные в теле ядовитые вещества. А как иначе? Если мы делаем 40-50 вдохов в минуту, то столько же раз и прокачиваем через свой организм все утечки и выхлопы в атмосферу. Многие вещества, входящие в их состав, вступают внутри нас в химические реакции, и только атомы инертного аргона в неизменном виде, но, как флешка с записью информации о нас, возвращаются в атмосферу. А это значит, что невидимые частички, прошедшие когда-то через тело Жанны Д’Арк или Наполеона, вполне могут стать «вашими» при вдохе. Вот, оказывается, откуда эффект дежавю и ощущение, что ты с каким-нибудь историческим персонажем связан! Так что если вы чувствуете, что готовы «гореть за идею на костре», не исключено, что это пепел легендарной Жанны «стучится в вашу грудь», я уже не говорю про «наполеоновские планы». Не считайте это плодом воспаленного воображения, это вполне может быть реальным физическим явлением. Мы ведь все дышим одним воздухом, и он, как священное вещество, нас объединяет, связывает наше настоящее, прошлое и будущее в одно целое.

В В 2011 году картина Виктора Косаковского «Да здравствуют антиподы!» стала вторым фильмом открытия 68-го Венецианского кинофестиваля

Как крикнуть в вечность?

Так уж мы устроены, и для того, чтобы заставить нас думать о гармоничном взаимодействии с природой, надобно стукнуть нас «по голове кувалдой». Это брали в расчет герои фильма Михаэля Мадсена «Навстречу вечности», получившего Гран-при фестиваля в Иркутске год назад. Он о том, как в Финляндии идет строительство уникального сооружения «Онкало», закончить которое планируется в XXII (!) веке. Это хранилище, предназначенное для утилизации радиоактивных отходов — их накоплено до 300 тысяч тонн, которое должно прослужить 100 тысяч лет — таков срок опасности для жизни смертоносных частиц. Через сотню лет бункер в скалистых породах, напоминающий по структуре русскую матрешку, будет навечно замурован. Но авторы проекта сегодня крайне озабочены тем, как сказать потомкам, чтобы и через 100 тысяч лет они знали, что вход в «Онкало» смертелен? На каком языке нужно сделать им предупреждение — может, художественного творения, как картина Эдварда Мунка «Крик», чтобы оно было воспринято? Ответственность наших современников перед будущим поражает, им чужда психология «после нас хоть потоп», вот и ломают голову над посланием в вечность, потому что знают — если сказать Иванушке: «Не пей из лужицы, козленочком станешь», он обязательно приложится.

Почему мы не лягушки?

Получается, что наш современный мир — это всегда две параллельные реальности, которые нигде и никак не пересекаются, и любой разговор о проблемах из разных исходных точек все равно, что общение глухого с немым. В одной реальности — прогресс, развитие, потребление, поступь цивилизации, в другой — тонкое взаимодействие с природой, ее зов, законы, знаки и плач, который все равно не будет услышан, пока не рванет.

Показателен в этом смысле фильм с пугающим названием «Радиоактивные волки» (Австрия). Там, где человеку верная смерть по им же самим созданной причине, там хорошо дикой природе. На территории Припяти, название которой теперь навсегда связано с аварией на Чернобыльской АЭС, восстанавливаются популяции диких животных. В домах, где строили планы люди, обустраивающие свои квартиры, валяются брошенные игрушки, посуда, мебель и вьют гнезда птицы, гуляют по этажам радиоактивные волки. Излучение их не тревожит, они сами «фонят» за три версты, благодаря чему и не допускают к себе человека. И там, где его нет, жизнь возрождается.

Лягушка не выпивает пруд, в котором живет — говорили древние индейцы, к гласу которых по мановению чьей-то руки мы все активно прислушались, ожидая конца света. Удивительно, но такая новость вдохновляла и плодоносила почкованием креативных проектов и бизнес-идей, включая билет в один конец света. Почему бы не устроить всемирный флеш-моб на тему индейской мудрости про лягушку? Хотя вряд ли она станет прибыльной, как идея с концом света.

Конкурсная программа фестиваля «Человек и природа» 2012 года включала в себя 16 документальных фильмов режиссеров из США, Японии, Германии, Австрии, Испании, Израиля и России

Предельный срок до конца света

Сколько уже она принесла богатства производителям лампочек? Фильм «Заговор лампочки» (реж. Козима Данноритцер, Испания) может стать ключом к пониманию тех проблем, которые мы сегодня имеем в своем стремлении жить в обществе потребления. Фильм построен как журналистское расследование и поражает своим фактическим материалом. Лампочка Эдиссона, зажженная в 1901 году, горит до сих пор, а вы можете себе такое представить, если вынуждены то и дело менять перегоревшие? Все дело в том, что производители этого замечательного продукта цивилизации давным-давно сговорились о конце света через 10 тысяч часов. Столько времени должна быть в употреблении лампочка, чтобы потом вы пришли покупать другую. Это и был прообраз флеш-мобов, свидетелями которых мы были только что с эпидемиями разного рода гриппов и конца света по календарю майя. Примеров тому в фильме приводится множество — с женскими колготками, которые по изначальной прочности могли бы служить тросом для автомобилей, а в действительности отправляют нас в магазин через каждые три дня, с замечательной продукцией Apple, которую проще покупать новую, чем ремонтировать в мастерской. Разгадал загадку в фильме на примере поломки струйного принтера русский программист Вася. Расшифровав зловредную программу чипа, встроенного в нужный механизм, который отпечатав «разрешенные» 10 тысяч листов, встал как вкопанный, Вася выложил свои умозаключения в сеть, да еще и написал специальную программу для разблокировки. Там его и отыскали испанские авторы фильма, которым он помог решить проблему запуска запланировано устаревшего принтера, проконсультировав через скайп…

Недаром в народе бродят анекдоты про нашу смекалку — случись чего, так какой-нибудь «Вася», как тот верблюд, вывезет на себе неразрешимую проблему, обязательно что-нибудь придумает из бесхозных или сподручных средств. Но чаще встречается другое. И совсем недавно очень мозговитый такой очередной «Вася», сильно раздражавший свое иркутское начальство, пришелся очень ко двору своим умом и талантом в Сан-Франциско и успешно поработав на благо выборов самого Обамы, занимался все новогоднее утро «непосильным трудом» — выковыривал устриц из раковин… Умеем мы выживать во всех смыслах.

Как мала планета и как мы едины и зеркально отображаем друг друга, несмотря на то, что кто-то живет на берегах Байкала, а другой на северном крае Южной Америки… Это уже другая философия постижения мира и осмысления своего места в нем. Для этого пришло время. Первым, как и полагается, это считал и выразил Художник. Как факт, который превращается в метафору и образ, а в конечном счете в гражданское послание. Устарела формула — «от меня ничего не зависит». Все в этом мире взаимосвязано — если на одном конце ловят рыбу, то в этот же момент на противоположном ее продают. Разве может это быть случайным? И для начала надо это осознать. Так что, какой же это конец света — это начало.

Надежда Зайцева