«Архитектура — это не рекламные проекты»

О 130-м квартале, активно возводящемся сейчас в границах улиц Седова, 3 Июля и Кожова, ведется много разговоров, но все они, как правило, затрагивают тему строительства лишь с одной стороны: сколько объектов и в каком виде будет сдано к официальному празднованию юбилея Иркутска. Но гораздо важнее другое — то, что квартал является примером позитивной градостроительной политики. Об этом и о многом другом ВФ побеседовал с авторами концепции 130-го квартала — архитекторами Еленой Григорьевой и Марком Мееровичем.

Елена Григорьева и Марк Меерович

«Восточный формат»: В связи со строительством 130-го квартала часто используется словосочетание «регенерация исторической застройки». Не могли бы вы объяснить, что оно означает?

Елена Григорьева: В переводе на русский «регенерация» означает «возрождение». Это возрождение исторической застройки в рамках одного из кварталов Иркутска. Важны ведь не только сами дома, которые существовали на этой территории, важна среда, в которой они существуют.

Марк Меерович: Идея заключалась в том, чтобы сохранить не отдельные памятники, а именно фрагмент среды. Потому что Иркутск ценен в первую очередь своей исторической средой. Идея состояла в том, чтобы направить усилия не на строительство новых зданий из стекла и бетона, а на восстановление одно-двух­этажных деревянных домов. Мы искали решения, чтобы сделать этот квартал не только экономически выгодным и инвестиционно привлекательным, но чтобы он был интересен для всех горожан.

Е.Г.: И для создания внутри квартала общественного пространства были градостроительные предпосылки. Архитекторы 70-х годов развивали идею пешеходной оси, которая, по их мысли, должна была пройти от Иерусалимского мемориального парка через площадь Музыкального театра по платформе-переходу через улицу Седова до набережной.

ВФ: То есть идея с мостом над улицей Седова уже была до этого проекта?

Е.Г.: Да, эта идея была рождена в 60-70-е годы и отражена в проекте планировки центра города. Нам показалось, что этот переход очень уместен для развития культурного центра, который сформировался вокруг музыкального театра и сейчас усилит свое значение с постройкой музыкального салона Дениса Мацуева и формированием пешеходных пространств внутри 130-го квартала. Фактически он будет связывать две площади — театральную и главную площадь квартала.

М.М.: Сейчас улицы, окружающие 130 квартал, нагружаются транспортом, идущим на новый мост и в центр. Поэтому пешеходный переход через ул. Седова жизненно необходим. Кстати, в будущем должен появиться еще один пешеходный мост, через ул. 3 Июля.

ВФ: В описании проекта идет речь об исторической застройке. Но мы видим, что почти все дома, возводимые сейчас, новые. Где история?

Е.Г.: В квартале существует несколько категорий домов. На территории самого квартала существовало шесть памятников архитектуры местного значения. В процессе работы добавилось еще несколько выявленных памятников. Работы по этим зданиям — реставрационные. Они перекладываются заново из старых бревен с заменой сгнивших венцов. Все они должны быть максимально достоверно воспроизведены, хотя и с современной начинкой: водоснабжением, канализацией и проч. Есть часть исторических зданий, которые не являются памятниками, но сохранены как объекты исторической среды, тоже с максимальной достоверностью. Кроме этого, есть здания, давно утраченные, они воспроизведены по сохранившимся чертежам. Это новодел. Но новодел тоже бывает разным. Есть новодел, прообразом которого являются сгоревшие или снесенные дома. Есть даже такие дома, которые разобрали, складировали, для того чтобы потом собрать вновь, но потом они или сгнили, или просто куда-то исчезли. А чертежи остались. Все здания в квартале основаны на прототипах или повторяют с какими-либо изменениями то, что было когда-то в Иркутске — здесь и в соседних кварталах.

М.М.: Новодел — это не ругательное слово. Например, Петергоф, в свое время разрушенный фашистами до основания, тоже новодел. Весь центр Дрездена, точно так же разрушенный, а потом заново выстроенный, тоже новодел.

ВФ: Входил ли в концепцию, разработанную вами, перенос в этот квартал других памятников деревянной архитектуры, которые расположены в центре города? Например, здание Дома Шубиных — древнейшее в Иркутске.

Е.Г.: Нет, об этом речи не было. Мы против того, чтобы его переносить. Зачем? Его надо приводить в порядок на его историческом месте.

М.М.: Не нужно памятники перемещать со своих мест. Их нужно восстанавливать, причем в обязательном порядке сохраняя их историческое деревянное окружение. Не нужно весь деревянный исторический Иркутск сносить, перетаскивая отдельные дома в «историко-охранные резервации». Новая градостроительная муниципальная политика в Иркутске и других исторических городах России должна быть направлена на возрождение исторической среды, а не на застройку центра новыми зданиями.

Е.Г.: Когда мы только начинали делать 130-й квартал, уже говорилось о том, что работы будут продолжены в 131-м и 133-м кварталах. Более того, мы уже делали концептуальные проработки по ним в рамках Международного байкальского зимнего градостроительного университета с участием зарубежных специалистов-экспертов.

М.М.: Уничтожение деревянной архитектуры в центре города должно быть остановлено. Необходимо ввести мораторий на новое строительство в центре города — только сохранение, возрождение, регенерация. Нужно пересмотреть все существующие землеотводы, добиться того, чтобы органы сохранения исторического наследия боролись за сохранение исторической застройки, а не способствовали ее уничтожению. Мало кто знает, что в последнее десятилетие в Иркутске Службой по охране объектов культурного наследия Иркутской области около 500 домов выведено из списка памятников и уничтожено.

ВФ: Значит, градостроительная политика не меняется, несмотря на новое руководство города и все его заявления?

М.М.: Пока не меняется. Она меняется на уровне областных властей, но не на уровне города. Если сегодня руководитель комитета по градостроительной политике городской администрации говорит о том, что центр нужно расчистить под новое строительство, значит, политика пока не меняется.

Архитектура это не рекламные проекты. Когда Петр I основал Санкт-Петербург на пустом месте, он явил всей России пример того, как по-новому можно организовать работы, финансирование, управленческие действия и многое другое. Ту же роль сыграла идея Дмитрия Федоровича — она продемонстрировала, что в этом городе можно дирижировать одновременно четырьмя финансовыми потоками. Федеральные деньги — на расселение людей из ветхого фонда; деньги крупного бизнеса — на подземную урбанистику, которая однозначно экономически выгодна и инвестиционно привлекательна; деньги частных инвесторов — на восстановление недвижимости «для себя», а не «на продажу»; и муниципальные деньги на благоустройство — город и так на это должен их выделять.

ВФ: Проект называют не только губернаторским, но и юбилейным. Как вы думаете, не будь такого весомого повода, смог бы он реализоваться?

Е.Г.: Юбилей, конечно, пришелся очень кстати. И грандиозные замыслы всегда красиво реализовывать под такие даты. Поэтому тут все замечательно совпало. Но обернулось это сроками и спешкой, что всегда очень плохо влияет на реализацию.

М.М.: Юбилейная гонка привела к тому, что нас, авторов проекта, отодвинули от контроля за реализацией проекта, чтобы мы якобы не тормозили процесс своим стремлением не допустить искажений, желанием сделать все максимально достоверным, качественно и в полном соответствии с исходной идеей.

ВФ: Какие сложности возникли с реализацией проекта?

Е.Г.: Городская среда — это не только дома, но и рельеф, и ландшафт, и озеленение. Мы планировали сохранить часть деревьев, которые там растут уже много лет. Но тут помешало в первую очередь отсутствие строительной культуры. Строители работали так, как они умеют, а не так, как следовало бы в этой уникальной ситуации — сначала они расчищают себе площадку, как полигон, и только потом начинают строить. А сохранить деревья, плодородный слой почвы — об этом никто не думает. Мы надеемся, что в результате реализации работ по кварталу появятся строители, которые по-другому смотрят на процесс возрождения исторической среды. И если, как обещали, процесс продолжится, то на других кварталах они покажут более высокий уровень культуры строительства.

ВФ: Хотелось бы все же узнать, какова архитектурная ценность этих строений, которые сейчас возводятся в 130-м квартале.

Е.Г.: Увидим 14 сентября или даже позже. Что можно сказать, видя только скелет здания? Хотя кое-где нарушены пропорции деревянных домов, и это уже видно. Есть опасность подмены натуральных природных материалов современными. Но все-таки есть еще надежда, что ошибок, на которые мы постоянно указываем, удастся избежать — мы пытаемся влиять на процесс реализации…

ВФ: Сегодня понятно, что к 14 сентября город не получит 130-й квартал в том виде, в котором он представлен в проекте.

М.М.: А никем и не планировалось, что он будет сдан полностью. Работы рассчитаны до 2013 года. К 14 сентября мы получим только первую стадию. В нее включено пространство от пешеходного моста до пересечения ул. Седова и 3 Июля. На второй стадии будет сдано многофункциональное подземное пространство с амфитеатром, а на третьей стадии оформится улица Кожова и будет установлен еще один надземный пешеходный переход-мост — через улицу 3 Июля.

ВФ: На какие примеры вы ориентировались, когда разрабатывали эту концепцию?

Е.Г.: На что вообще можно ориентироваться при воссоздании среды? Конечно, нами изучен зарубежный опыт (Финляндия, Швеция), томская практика. Но треугольник внутри улиц Кожова, Седова и 3-го Июля очень специфический: рельеф с 17-метровым перепадом и две магистрали с напряженным движением. При таких условиях шаблонные решения не применишь. К каждому участку исторической среды приходится подходить индивидуально.